И падёт на землю белая рать,
и опустит белые флаги.
Нам себя, как лего, нужно собрать.
На холодном листе бумаги
стынет вечность — точка или вопрос.
А на стеклопакеты дышит мороз,
где узоры, не догоняя.
Мы наивно думаем:
«не всерьёз…», —
по минутке в вечность стекая,
по песчинке падая с высоты
в бесконечность времени. Я и ты
стать должны одним, прилепиться,
как к губам прилепляется этот снег.
Твой не повторяется человек,
и снежинке не повториться
ни одной. Как резчик снежинок крут!
В белом небе румяный солнечный круг
остывает, надкушен ветром…
Будет кем-то оценено оно,
это нами сыгранное кино,
эти кадры полного метра:
вот летят на нас парашютики,
белой рати белые мотыльки,
на щеках горячих сгорая.
И рука чуть подрагивает в руке.
И в сгущённом тумане, как в молоке,
зачерствевший мир отмокает.