Дед мой умер на пыльной дороге.
Шёл и шёл он, слабея в пути,
И отмаливал, грешный, у бога
Кроху хлеба, чтоб дальше идти.
Чтобы дальше идти, поклониться
И осесть, может быть, навсегда
Там, где сытые хлебом станицы
Стороною обходит беда.
Где сырое полотнище неба
Обещает дожди про запас.
Шёл мой дед.
Шёл он с думой о хлебе.