С вином сидели мы наедине
И дружно поедали пиццу оба.
Я признавался собственной жене
В любови вечной (минимум — до гроба!)
«Не вешай спьяну на уши лапшу,
Ведь мне за сорок, я почти старуха.
И говори потише, я прошу,
Пока не схлопотал тарелкой в ухо.»
Официантка смуглая Карин
Мне глазки тут же строила безбожно.
Но я был горд, как принц, гардемарин,
И лишь к жене тулился осторожно.
И, вероятно, даже приставал.
Жена сказала: «Потерпи до дому!»
Я требовал, срываясь на скандал,
Пообещать, что не уйдёт к другому.
Не зря у нас с тобою прочный брак,
Судьбины общей отмеряем мили!
«Вот тоже мне нашёлся Постернак —
Как-будто благозвучней нет фамилий!»
Супруга в чём-то, видимо, права:
Мне не всегда идёт на пользу пицца.
И так напиться надо же в дрова,
Чтобы в жену законную влюбиться!