— Накорми кошку, — голос отца усталый.
— А почему я? Кошка не моя! Не буду я никого кормить. У меня уроки, — формирующийся басок сына неприятно режет слух.
— Хорошо, — пожимает плечами отец и идёт мыть кошкину миску.
— Посуду помой.
— Я вчера мыл. Сегодня опять я? Если и помою, то только за собой.
— Я прошу тебя. Я часто тебя прошу?
— Не буду. Я не обязан это делать. У меня своих дел полно!
Переходный возраст сделал из улыбчивого смышлёного мальчишки вытянувшегося, несговорчивого подростка-переростка, доходившего в своих нелепых самоутверждениях порой до неадекватности. Отец с удивлением замечал неожиданно неприятные черты в характере сына.
— Сын, я подремлю у тебя в комнате? К маме подруги пришли, я посидел с ними немного. Глаза слипаются, дежурство сложное было, не выспался.
— Это моя комната. Я что, уже не имею личного пространства в этой квартире?
«Это уже слишком», — подумал отец. А вслух сказал, едва сдерживая раздражение:
— Хорошо. Завтра у меня выходной, и я не обязан возить тебя на машине в школу. Я буду отсыпаться, а ты вставай пораньше и с пересадкой общественным транспортом добирайся сам.
— Я так рано не встану.
— Я тебя разбужу.
— Я не знаю, как ехать.
Отец взял лист бумаги и ручку, нарисовал схему поездки с пересадкой. Сын, что-то ворча себе под нос, пошёл в ванную.
Несмотря на недосып, отец ночью спал плохо. Утром он поделился своими мыслями с женой:
— Мне надо другую куртку и шапку.
— Зачем?
— Чтобы он меня не узнал?
— Кто? Где?
— Сын. Он сегодня поедет один.
— Я вызову такси, если ты не можешь.
— Нет! Он поедет один! И на городском транспорте. Но я поеду следом, поэтому надо, чтобы он меня не узнал.
На многолюдной, несмотря на раннее время, центральной площади города было много парковочных мест. Запарковавшись, отец занял удобное место для наблюдения. Мимо сновали люди, останавливались маршрутки и трамваи. Шапочку своего сына он увидел издалека. Паренёк пересёк улицу по переходу и подошёл к остановке. Дальше его загородили стоявшие маршрутки. Половина дела сделана, осталось только дождаться трамвая. От остановки, где стоял сын, отошла маршрутка, отец увидел на мгновение его шапочку и тут же потерял в людской толчее. Тут ему на глаза попался проходящий мимо трамвай. Как четвёрка?! Он же должен был остановиться на той остановке, где стоит сын! Неужели остановка перенесена? Отец пробежал несколько десятков метров до остановки и посмотрел на расписание. Так и есть! За то время, которое прошло от последней поездки по этому маршруту (а это уже более десяти лет), остановку перенесли в другое место. Он явно не туда, не на ту остановку направил сына. Набрав его номер на мобильном несколько раз и досадуя, что тот не отвечает (видимо, опять поставил свой телефон на беззвучный режим), отец понимает, что пришла пора раскрываться. Он едва дождался светофора, перебежал по переходу и нашёл сына на остановке. Переведя дух, подошёл сзади и как можно спокойнее сообщил, что остановка перенесена и надо поторопиться, чтобы успеть на следующий трамвай. На удивлённый взгляд сына ответил:
— У меня сейчас дела в городе.
Какие дела, когда ещё ничего толком не открылось, объяснять не стал.
Они молча дошли до нужной остановки. Подошёл трамвай.
— Ну, пока, — сын махнул рукой и вошёл в среднюю дверь.
— Пока, — ответил отец. …И вошёл в заднюю.
Народу было немного. Но опасения быть увиденным были напрасными: сын сидел впереди и не оглядывался. Через несколько остановок к нему на свободное место подсел паренёк, по-видимому, одноклассник, и они вместе стали что-то рассматривать в телефоне.
Отец с удивлением смотрел из окна трамвая на давно знакомые, ещё со студенчества, места. Многое изменилось. Построены новые дома и магазины. Какие-то места он вовсе не узнавал…
Сзади резко всхрипнул и повалился на пол мужик средних лет. Через секунду отец уже стоял на коленях возле упавшего. Пульс на сонных артериях ритмичный и чёткий. Зрачок узкий. Нет самостоятельного дыхания. Синеет. Воняет какой-то гадостью, но не ацетоном. Передоз?
Нижнюю челюсть вниз-вперёд-вверх. Не дышит. Хочешь не хочешь, надо искусственное дыхание делать. Пока доставал из кармана носовой платок, увидел круглые глаза сына. Махнул ему рукой, мол, помощь не нужна, иди в школу. Одна рука на лоб, вторая под шею, запрокинуть голову, освободить дыхательные пути. Вдох, выдох в воняющий даже под платком рот мужика… Через некоторое время, сдав человека подъехавшей «скорой», отец возвращался на трамвае к своей машине, устало пытаясь оттереть грязные на коленях джинсы.
Вечером состоялся диалог с сыном:
— Папа, он выжил?
— Наверное. Надеюсь…
— А если бы не ты, он бы умер?
— Наверное…
— Папа, я кошку накормил. Скажи, когда поешь, я посуду помою.