Гоша Круценко обладал каким-то нечеловеческим чутьем на подлости от Государства. И когда оно на каком-то судебном процессе приняло решение, что надо руководствоваться средневековым Трульским законодательством, Гоша принял решение валить из него на фиг.
Оставалось выбрать куда. Страны ближнего зарубежья, включая Прибалтику, Гоша отмел сразу помня историю отношений. Был вариант Англии, но тут возникла история со Скрипалями.
«И там достанут», — решил Гоша, и тут на горизонте возник Гондурас. Один человек из Интернета предложил его Гоше, когда тот зарегистрировался на сайте «Пора валить». Гоша взял линейку и померял расстояние от Бреста до Гондураса. Вышло прилично. Потом Гоша измерил расстояние от Курильских островов. Получилось чуть меньше, но тоже терпимо. К тому же океаны давали определенную гарантию невмешательства Государства в личную жизнь Гоши. Еще нравилось название города, в котором Гоша намеревался поселиться — Тегусигальпа. На деньги, вырученные от продажи московской квартиры недалеко от Старого Арбата, можно было купить в Гондурасе небольшой замок. И работать по Скайпу, благо профессия программиста позволяла.
Все было бы хорошо, если бы не жена Маша. Которая ни в какую не желала даже слышать ничего ни об Гондурасе, ни о Тегусигальпе, ни об озере Йохоа, на которое можно будет ездить на шашлыки. Маша хотела продолжения отношений только на территории Российской Федерации.
Все доводы Гоши о жизни под пальмами, когда кокосы сами падают с неба, о сразу двух океанах, омывающих берега этой равноудаленной от РФ страны, о древних индейских легендах про Эльдорадо разбивались об один, но железобетонный довод: «Там не говорят по-русски»!
А тем временем в стране ситуация ухудшалась, а инфляция увеличивалась. Страну все больше окружали враги, и все должны были сплотиться вокруг Президента, чтобы отразить агрессию и защитить свои скрепы. Единственное, что пока оставалось стабильным, так это расстояние между РФ и Гондурасом.
И Гоша запил. Он, с одной стороны, больше не мог здесь оставаться. С другой, Гоша не мог представить себе на пикнике возле озера Йохоа никого кроме Маши. Он пытался, пытался вообразить себе знойную латиноамериканку, танцующую топлесс возле водопада Ламбаду с шашлыком из ламы на шпажках. Но видел только свою Машу. Которая грозила пальчиком и говорила: «Гондурас не для нас»!
Гоша заказал своему приятелю-художнику картину «Пикник на озере Йохоа» и повесил ее в спальне. На завтрак Гоша являлся в костюме испанского конкистадора с мушкетом и саблей, купленных за бешеные деньги в антикварном магазине. Ночью Гоша изображал индейского вождя Монтесуму. Все было бесполезно. В Гондурасе по-прежнему не говорили по-русски.
Ситуация изменилась только тогда, когда Машу уволили с работы за то, что она зарегистрировалась на каком-то запрещенном властью сайте. Маша тут же вспомнила о дедушке иудейских кровей. И через полгода они, продав трехкомнатную квартиру возле Старого Арбата, купили себе комнату в старом Иерусалиме. Маша осталась этим очень довольна, а Гоша брал в руки линейку и, меряя расстояние до РФ, ворчал: «Близко, очень близко. Все-таки Гондурас был надежнее»…