Тварь… Сидела, в промокшим насквозь, демисезонном плаще на остановке и думала, пытаясь сосредоточится на том, что… когда всё, содеянное будет возвращаться сторицей, что же может вернуться ей вобратку?! И почему, вообще — слово «тварь», принято считать… женского рода, а не… допустим — мужского, среднего, детского или — неопределенного, кем-бы то ни было? Остатки серо буро малиновых потёков совести стекали с плаща — прямиком в лужу, растворяя радужную палитру асфальтовой грязи, социальной примеси и виртуальной жижи… Тварина так и не могла понять собственное чувство, от загубленной напрочь в сети, чьей-то человеческой души. «Да и… Пёс с ним смердящий, что не могу понять — какого сейчас мне?! То ли радостно, то ли грустно, то ли… пусто на самом деле. Если — месть, это — сладкое чувство, то… творчество, будь оно — неладное — черти что и с боку бантик!?»
Подъезжающий к ней попутный Страх — остановился и вышел из газели под номером «40»… Сорок лет, сорок дней — тоже срок. Вот так!