ИОСИФУ БРОДСКОМУ
Ложь не истина и носит не обноски —
Бриллианты да песцов — вот святотатство!
Вы-то в курсе! Как без Вас пустынно, Бродский —
Заполняли ведь собою всё пространство

Меж землёю бренной и бездонной высью —
«Жизнь качалась Ваша влево, то есть вправо"* -
Нет, не плотью, безусловно, вольной мыслью,
И полнейшее на то имели право.

Знали цезарей, причём, не понаслышке —
Значат что для Вас времён неспешных воды?
И шалили лишь вином, а не винишком,
Хоть возможно, что и им в младые годы.

А любили Вы без меры Джона Донна —
Над Землёй «Донн! Донн!» досель звучит набатом,
И наградою явилась к Вам мадонна-
Итальянка из семьи аристократа.

Ненавидели чудовищную пошлость —
Ей ничтожества всегда слагают гимны,
И нарвались на невиданную подлость,
Став в стране социализма подсудимым.

Нетто Б-г даёт щедрот, но чаще брутто —
Всё предельно с этим грустным фактом ясно.
Не Васильевский Вам остров стал приютом —
Сан-Микеле, что в Венеции прекрасной.

Вечным сном Вы спите там, где протестанты
Спят издревле, и средь них не быть Вам лишним.
Но, в согласии с божественной константой,
Всё ж предстали иудеем пред Вс-вышним.

Жизнь, что нить почти, и рвётся в месте тонком,
Чертит Б-г её — одну из прочих линий.
Всё, как прежде: на скамье у моря кромки
Пишет Постуму посланье Старший Плиний.
Прим. «*Рождественский романс*, Бродский.