Сын родился только-только, в мае,
С чистыми глазами в пол-лица.
Ничего о будущем не зная,
Радовал и маму и отца.

Под июньским небом ярко-синим
Прозвучал набат на всю страну.
Ольга, обнимая крошку-сына,
Проводила мужа на войну.

Целый год скучала и ревела,
Не было ни писем, ни вестей.
Но однажды треугольник белый
Прямо в руки передали ей.

Что же это, верить, иль не верить,
Правда ль это, или злой обман?
Развернула, не дойдя до двери,
Замелькали строки сквозь туман:

Олюшка, родная, о невзгодах
Говорить с тобою не хочу.
Ты же знаешь, русскому народу
Все напасти были по плечу.

На войне, во взрывов круговерти,
Где источен мужества запас,
По-другому думаем о смерти,
Что грозит здесь каждому из нас.

Пусть сейчас в слезах твои ресницы,
Знай, родная, я тебя люблю.
Завтра бой, и может так случиться,
Что письма я больше не пришлю.

Долг перед страной на нас возложен,
Будем здесь до самого конца.
Сына береги, ему, похоже,
Вырасти придётся без отца.

Многим смерть послужит оправданьем,
Чтоб перед детьми не быть в долгу.
Ничего, помимо слов прощанья,
Я для сына сделать не смогу.

Олюшка, родная, если всё же
От меня вам писем не придёт,
Прочитай ему, конечно, если сможешь.
А не сможешь, сам потом прочтёт:

Здравствуй, Ванька, выслушай отважно,
Всё, что мать сейчас произнесёт.
Хорошо, что не наступит дважды
Этот жуткий сорок первый год.

Я был очень-очень счастлив с мамой.
И вдвойне, когда родился ты —
Мой родной, любимый, лучший самый,
Воплощенье радужной мечты.

Не успел с тобою наиграться,
Не увидел первые шаги,
Как учился бегать и смеяться.
Ты расти и маму береги.

В жизни ей достанется немало,
В сердце память обо мне храня,
Помогай, люби её и балуй,
За себя люби и за меня.

Без пустых надежд на возвращенье
Буду жить любовью двух сердец.
Кланяясь, прошу у вас прощенья,
Что меня не будет.
Твой отец.