В них обыгрывались ситуации, которые возникали в отношениях с женщинами. Много анекдотов об умниках и ошибках логики, и шутниках, которые могут выбраться из любой ситуации.

Что интересно… Этот юмор воспринимается как вполне нормальный — хотя и менее развитый, чем современный. Если сравнивать с юмором средневековья, даже позднего, то средневековый настолько грубый, нелепый и тяжелый, что просто фигеешь. А античный юмор вполне современный, если не обращать внимания на уже вышедшие из обращения слова и стилистику речи.

***
Сентурион Фуриуз в кабаке пьянствует с приятелем-офицером:
— А у нас маркитантка Люция вчера родила. Всем легионом имя мальчику придумывали.
— Да, ну!
— Это еще что, сегодня всем легионом отчество будем придумывать!

***
Спартанский воин пожаловался матери:
— Мой меч слишком короткий.
— Ничего, — ответила она. — Просто всегда делай один шаг вперед…

***
По случаю гладиаторских представлений два квирита заняли хорошие места в Коллизее. Сидят в предвкушении представления, треплются не о чем. Тут перед ними садится здоровый лысый мужик. Один квирит, ехидно улыбаясь, говорит другому:
— Давай спорим на пять денариев, что ты не сможешь шлепнуть его по лысине!
Тот, немного подумав
— А вот и смогу, давай спорить.
Ну поспорили. Квирит немедля шлепает лысого мужика по башке.
Тот оx… оглядывается, типа че такое? Парень сразу же:
— А! Гай! Скоко лет, скоко зим! где пропадал?
Лысый, покраснев, говорит:
— Какой к черту Гай, вы перепутали!
Лысый отворачивается. Проходит несколько минут, и первый квирит опять:
— Слабо второй раз шлепнуть? Спорим на еше пять денариев?
— Конечно нет, давай спорим, что шлепну еще раз.
Такая же ситуация, лысый уже готов придушить квирита. А тот в ответ:
— Гай, че ты придуриваешься? Мало что ты побрился, еще меня не узнаешь!
Лысый разозленный поднимается и идет на передние ряды, чтобы не беспокоили эти уроды. Проходит еще несколько минут:
— Слабо еще раз шлепнуть? Спорим на десять денариев?
— Давай, спорим.
Квирит поднимается, идет к лысому, не раздумывая шлепает по лысине и кричит:
— А! Гай! Ты, оказывается, здесь сидишь, а я там уже полчаса одного доканываю!

***
Идет кентурия по дороге в Галлии. На холме стоит галл и чего-то высматривает. Центурион послал пару легионеров, проверить что он там делает и поинтересоваться далеко ли до города. Легионеры забираются на вершину холма, на которой продолжает флегматично стоять галл и чего-то там высматривать.
Первый легионер:
— Ты чего высматриваешь?
Галл:
— Да, вот, дом собираюсь построить, выбираю место, где было б хорошо.
Второй легионер:
— Эх… безнадежное это дело. Где хорошо — там нас нет!
Галл:
— Вот я и смотрю, где вас нет.

***
Центурион Фуриуз присутствовал на пиршестве. Дело было на отшибе, в провинции, так что гости сидели за столами, а не возлежали на диванчиках как в цивилизованных местностях. Фуриуз быстро надрался и перебрался под стол. Дочь легата Дубиниуса, Сильвия, сидевшая напротив, не преминула отметить это обстоятельство:
— Боги, легендарный центурион Фуриуз, лежит у моих ног!
— Прекрасная Сильвия, — ответил из-под стола Фуриуз, — Твои волнистные темные волосы не дают мне покоя!
— Фуриуз, ты надрался, — отметил один из офицеров, — Сильвия ведь — блондинка, и волосы у нее прямые!
— У меня — другая точка зрения, — пробормотал Фуриуз, валяясь к ног Сильвии.

***
Лекарь царя Пира направил римскому вождю Фабрицию предложение отравить своего хозяина. Фабриций переправил письмо Пиру, добавив от себя:
— Царь, ты плохо знаешь и своих друзей, и своих врагов.

***
Один афинянин решил порадовать ученика Сократа и учителя философии Антистена и сказал ему:
— Люди очень тебя хвалят.
Философ смущенно спросил:
— Какую глупость я сделал, что они меня хвалят?

***
Автор «Божественной комедии» подвергался гонениям в своем отечестве и потому сбежал в Верону, где был принят ко дворцу властителя. Но гениальному поэту князь предпочитал своего шута. Один из придворных высказал перед Данте свое возмущение этим фактом. На что поэт ответил:
— Это естественно. Все любят тех, на кого они похожи…

***
Только что прибывший в Александирю Цезарь разговаривает с Клеопатрой.
— Ну-с, прекрасная царица, так как, пойдешь под руку Рима если я тебя на трон посажу?
— Давай пусть судьба решит? Сыграем в прятки. Найдешь меня, и я, и Египет — твои, а не найдешь — я в том шкафу буду.