Опять на братскую могилу
пойдет моя седая мать,
опять возьмется через силу
листву и мусор убирать.
Бойца гранитного погладит,
помоет черную плиту,
устанет, рядышком присядет
и улыбнется в пустоту.
Одна из целого народа
не забывая ничего,
она в любое время года
приходит навестить его,
а он лежит в шинельке серой,
пацан, гонявший голубей,
мужчина, правдою и верой
служивший Родине своей.
Им на двоих — одна разруха,
чужая жизнь, чужой народ.
Один боец, одна старуха,
одна судьба, один исход.