Жизнь без ремней безопасности
мстительно укорачивается.
Смерть завидуща ко всем,
кто рискованно даровит.
Тиль Уленшпигель России —
Коля Караченцов —
Учится снова
ходить,
говорить.
Ты, как Россия,
неловко пытаешься заново
Делать шаги по земле,
извампиренной нами насквозь,
Там, где пробилась из гроба
ржавая шпага Резанова.
Взять ее, что ли, в руки?
Снова пойти на авось?
Только, чем ближе к Америке,
мы ей неинтересней,
А пострашней, что стали
даже себе скучны.
Мир удивить мы не сможем
слямзенной чьей-то песней.
Разве мы все свое спели —
Коля, родной, скажи!
Неужто Россия стала
не чем-то единым —
расщепленной
На столько злобных друг к другу
непримиримых Россий?!
Караченцовская улыбка,
фирменная,
с расщелинкой,
Блесни белозубо со сцены
и черные слухи рассей!
Мы все говорить разучились,
со всеми вокруг разлучились.
Мы косноязычны духовно —
ведомые,
поводыри.
С тобой, Уленшпигель, как гезы,
все русские наши березы.
Заговори, наш Коля!
Россия, заговори!