Когда-то в юности меня волновала тема о лагерьной романтике.
Мать
Шла седая мать-старушка
На тюрмичку, через лес
И несла она осьмушку
Хлеба мокрого от слез,
В седине роса блестела,
Были вялыми шаги,
Видеть сына захотела,
Бог спаси и помоги!
Приумолкли птицы, звери,
Лес застыл в печальной тьме.
Лишь металлом вороненным
Две решетки на стене.
Передайте узелочек,
А то люди говорят…
Заключенный, мой сыночек,
Голодает год подряд.
А жандарм ей отвечает:
Это видел весь народ,
Твоего маманя сына
Расстреляли у ворот!
Передачу передайте,
Но кому ее нести?
Повернулась мать-старушка,
Чтоб заплакать и уйти.
И теперь она седая
Слезы льет за упокой…
Потому что уже знает,
Не вернется сын домой.
Не обнимет, не приветит,
Не поклонится земле
И уткнувшись ей в колени
Не заснет в печальной тьме.
1973 г.