Вся наша правда — частица правды.__ «В пустыне всё-таки одиноко.
А где же люди?"__ сейчас неплохо услышать эхо — в нём нет бравады.
Ты помнишь? — «И тополя уходят» — ты помнишь? — «след их озёрный светел,
но тополя оставляют ветер», а ветер — эхо в твоих ладонях.
И это лучше, чем змей шипенье, но яд змеи не из этой сказки,
ей скрыть бы лица посмертной маской и будет тихо на удивленье,
а правда, как за семью замками в той хате с краю, где окна целы,
и дым над крышей не ржавый — белый, не то, что…
… показать весь текст …

Труднее нет науки, чем прощать (не мелочи — укол их не фатален),
а то, что за один какой-то час способно уничтожить все скрижали,
которые ты сам себе писал… такое я прощать не научился,
как-будто скальпель вырезал в глазах доверчивую детскость и лучистость.
Трудней всего себя простить за то, что не прочуял что-то, не увидел,
круша опоры каменных мостов, как бык хлебнувший крови на корриде.
НО! даже больше, чем уметь прощать придуманные нами заморочки,
поверить и уверовать опять в дорогу многото…
… показать весь текст …

Горчаще-терпкий лёгкий вкус вина на донышке бокала…
Вот так! я пил по каплям блюз… его мелодия стекала
по струнам, эхом уходя в миры рождения мелодий,
там сакс пел голосом дождя, срывая пульс на каждой ноте.
Твоё дыхание словам я передать смогу едва ли,
лишь тёплый ветер по губам прошёл и часть свою оставил.
Строка прерывиста и пусть, но тишину не потревожит.
Я снова слышу тихий блюз, как будто он проник под кожу.
У скрипки голос так! дождлив, так ранен! гранями мгновений,
НО! мастер знает — есть мотив, который вспыхнет вдохновеньем.
Он ждёт — откликнется струна, и вот из неги, схожей с мукой,
родится странная волна, в сумбуре нот возникнет звуком,
и взмах смычка поймает суть, легко взлетев над грифом тонким!
Пой блюз и смейся! Просто — будь! Аккордом чувственным и ломким.