Однажды он ей напишет письмо из Гёттингена —
«я пьян. я неимоверно устал от этих бл**ей.
скажи, что у вас там всё не так… всё не так, Лена…»
Она ответит — «а у нас отстреливают людей»
и поставит смайлик. И закроет ноут возле лафитника
и встретит сына из школы… и пожарит ему омлет…
/и подумает — на следующий День Защитника
надо будет купить гвоздики и пистолет/
Потом вернётся. Откроет. Допишет — «империя
осталась без соли. опять всё дорожает.
всё то же самое… разве что мёртв товарищ Берия
и потому реже кого сажают»
Вдруг отвлечётся… на кота, на сына с математикой,
на какой-то неяркий митинг из новостей.
Ещё больше окрепнет в решении не рожать «братика»
/отчего станет муторней и пустей…/
-
Они встретятся через полгода интернетного пьянства,
на вокзале её родины — сплошного ларька пива
и это будет самое постоянное постоянство —
ощущение неизбежнейшего разрыва.
Рассказывая о детстве, после выкрутасов в постели,
переплетая свои голые никому не нужные души,
они не захотят быть вместе дольше, чем две недели.
Это оптимальный срок ничего не рушить.

Он ей расскажет, как хотел пойти долиной смертной тени
и не убояться… только не дождался такой роли…
Потому что бл**ь у нас там в нашем Гёттингене —
завались Ленка этой соли!!!
Только по выходным нигде не купить спиртного. Это
страшнее… /она соглашалась одними
глазами… и надевала ночнушку… и стеснялась света
и сын её… засыпал между ними/
-
Делайте пожалуйста свои ставки… вам не учесть скидку.
Вам не усидеть раненым на живом месте…
Он заберёт в подарок её сердце, но оставит визитку,
на которой написано — «птица, мы всегда вместе»
Даже если я уехал, даже если я в своём Гёттингене помер!
Тоскуя по яблокам твоей такой детской ещё груди,
я сделал для тебя визитки… там есть мой номер…
ты набирай его и приходи…
Она приходит… е-мэйлом, и иногда фото
и все равно стесняется, как на первом медосмотре
/вспоминая как хрюкал седой и добрый доктор
«что тут у нас… ага…посмотрим…"/
Конечно, они потом виделись… даже завтракали в Париже…
Об этом потом напечатают в еженедельном спецкоре.
А День Защитника с каждым календарным отрывом всё ближе…
У неё задержка… /но было бы это последним горем/
-
Вот в таких вот они бывают ракурсах… эти русские шашни.
Такое воздвигается порою… на совсем расколотом.
Где утром она жарила омлет обоим. Она была домашней.
Посыпала его сверху укропом и белым золотом
щедро… как на первую встречу или на расставание,
убедившись, что пересекается параллельное —
она не боялась, что закончится соль и его пребывание,
она уже узнала цены на огнестрельное.