Массы портят всё, к чему прикоснутся.
Даёшь им веру, получаешь религию.
Даешь сочувствие, получаешь благотворительность.
Даешь истину, получаешь банальность.

Любовь к человеку, не к собственным от него ожиданиям, не к своим страхам в его лице, не к своим планам на будущее и спокойную старость, а именно к человеку, редка невероятно. И ярлыков на себе не терпит.

Бывают мамы, которые любят детей, бывают дети, которые действительно любят родителей, а не свои комфортные ощущения детства или безопасности в малом возрасте, но в обоих случаях — это редкость. И любят там не потому что «мама» или «сын», а потому что любить умеют, нежность испытывая к существу, а не родственному статусу.

Ярче измятых фантиков, выше любых ракет, с серым пушком одуванчиков — я — грязный пустой пакет. Но, витая с ветром где-то посередине, легко умолчать о неблагозвучности имени.