Я уже где-то видел врачебный тот взгляд ледяной,
Что как будто ножом отрезает от нас самых близких.
И отмеренный срок пограничной ложится межой,
И не примут за ней теплоты в запоздалых записках.
Этот дождь в декабре, что, казалось, затопит весь свет.
Эта ночь Рождества, разбудившая мессой Бейт-Лехем.
Догорала душа. Одинокого тихого эха
Погромадине «Ихилов» призрачныйстелется след.
Ты прости мне последний тот вечер, отец- второпях,
Чтона утро уже до тебя докричаться не смог я,
Чтоушёл — жизнь прожив в черноморских степях —
Неприжившимся деревом в дюнах песчаных Востока.
И поплыл коридор галереей дарёных картин,
Далеко-далеко домино, пачка «Новости», «Старка».
Обжигающим шаром лёг в руку мою апельсин,
Почему-то протянутый мне санитаркой…