«Все слишком надрывно и нерезонно…»
«Резюме»,(с)Sterva
1.
Протянешь ей палец- откусит руку. Играя. Без умысла. Не со зла. Легко и небрежно сметает скуку (какая еще бы вот так смогла?..). Чудная, хоть это не сразу видно, и ростом — не выше его плеча. И кто там считал ее безобидной — малышку с замашками палача?
Она не хранит ни имен, ни отчеств, — к чему эти сложности ангелку? — глядит, как стекает полынь пророчеств на еле рифмованную строку. Испей-ка напиток ее особый, по вкусу — как хина, по виду — мед. И жаркое золото высшей пробы ей под ноги солнце все льет и льет, и облако, пахнущее ванилью, подстрочники сыплет в ее тетрадь.
А ночью она раскрывает крылья, чтоб звезды упавшие собирать. Спроси — для чего они? — не ответит: мол, женщина, значит, уже права… и, мысли выбрасывая на ветер, все время просеивает слова.
Любому, кто пламя в строке приметил, она предлагает свои миры, но — слышишь? — шуршит под ногами пепел всех тех, кто всходил на ее костры. Приникнет и шепчет у изголовья, мол, ты восхитителен, супермен… а после — рисует картины кровью твоих, по согласию вскрытых вен. Она предлагает тебе без визы круизы в безумие-с-головой. На грани, по лезвию, дерзкий вызов, и тоже, представь себе — только твой.
Она научилась входить без стука, под запах дурманящих диких трав.
И тот, кто ее называет сукой — он прав, между прочим.
Чертовски прав.
2.
Она растворяется в шуме ветра, который уносит ее шаги, вот вроде бы рядом совсем — полметра, и все же — дотронуться не моги. Куда, почему? Поведет плечами — терпи уж, так вышло, и все теперь. И звякнет оставленными ключами прикрытая ею входная дверь. И солнце покажется вдруг палящим, и даже обыденность бросит в дрожь. Ты с ней был единственно настоящим. А все остальное — не бред, так ложь… И что ей не так, сумасшедшей, дуре, ну как это — в клочья, в осколки, в хлам?!.
Ты мир бы скроил по ее фигуре, а ей — все без разницы, пополам!
А, черт с ней, как хочет, никто не помер, травиться и вешаться — не с руки!
И он наберет по привычке номер…
…и сбросит, не вслушиваясь в гудки.
3.
Она потихонечку цедит кофе. Изящно и медленно. По глотку. И ждет, что на донце проступит профиль того, кто…
И чувствует, как текут (наверное, выглядит жутко) слезы… с косметикой — сущая канитель!
…А он по утрам присылал ей розы… и завтрак еще подавал в постель. Не часто, конечно, ну, так… по средам… (вздохнет, улыбаясь сама себе…)
Все. Поздно. И нечего ждать победы, она бесполезна уже в борьбе за право остаться свободной снова — во имя наигранной жалкой лжи… Она создавала миры из Слова, но что те миры без него, скажи?.. Ответишь? Навряд ли. Чего же ради?
Услышать бы голос… хоть пару фраз…
…Она набирает его, не глядя, запутавшись в цифрах, на пятый раз, и чувствует — слишком сдавила шею слепая туманная кисея прозрачного шарфика…
Ну, скорее…
«Привет!.. Я соскучился…»
«Да. И я…»