Когда придется со слепым
Делить последний каравай,
Чтобы себя не обделить,
Ему три четверти отдай.

Я не был к жизни никогда глухим
И слово «сочинять» не принимаю.
Мне кажется, что все мои стихи
Я не пишу, а трудно вспоминаю.

Словно по велению народа,
И убитый он заговорил.
Пушкин жил еще четыре года,
Потому что Лермонтов творил.

«На чем растет трава забвенья?» —
Спросил я у стихотворенья.
В ответ услышал:"На могилах…"
Но тут любовь, молчать не в силах,
вмешалась, движимая болью:
«Пустое сердце — ей раздолье».

Продолжаю тебя забывать:
Просыпаясь, рукИ не тяну я.
Просто утро и надо вставать,
В суету окунаться дневную.

И живу я, часы торопя,
Сердце всякою всячиной полню.
И когда я встречаю тебя,
И тогда — совершенно не помню.