Меня убивает не курение, а вид вашей постоянно недовольной рожи.

Я всегда могу простить пятно на штанах, но кофе в среднем роде —никогда. Пожалуйста, не насилуйте больше этот прекрасный напиток.

Если я не помню дату вашего рождения, значит никакого следа в моей жизни вы не оставили

Нечего злиться на воду, если тебе не нравится отражение

Скромность украшает только слабых

И нет моей душе покоя,
Что днём смеётся, ночью — воет.

У каждой ночи свой, отдельный вкус.

—Можно, я буду иногда тебе писать?
—Можно. Может быть, я даже буду иногда тебе отвечать

—Я ненавижу курящих женщин. Моя бывшая жена постоянно смолила, чем вызывала у меня отвращение к жизни.
—Сигарета придаёт женщине сексуальность.
—Возможно. Но она курила трубку.

Обещаю любить тебя до гроба. Надеюсь, не до своего.

Целуйте тех, кто вас всегда прощает.
Целуйте тех, кто больше не простит.

Любовь должна быть умной и доброй, а страсть легкомысленной и беспощадной. Чувствуете разницу? Они как враги, притворяющиеся лучшими друзьями. И жизнь станет сладкой только в том случае, если смешать мечту с одним из этих чувств. Чайник уже закипел. Надеюсь, вы успели выбрать второй ингредиент?

Ах, зря ждала Онегина Татьяна,
Поддавшись нежности ничуть не вещих снов!
Мы, женщины, живём в плену обмана.
Прости нам, Господи, всем первую любовь!

И пока мы искали выгоду в свете, нас поглощала тьма.

Останешься в лёгких моих никотином?
Или хотя бы разбавленным чаем?
А, может, твой голос со старых пластинок
Меня невзначай так всерьёз задевает?

Я помню тот день, когда делалась запись:
Ты почему-то всё время смеялся.
Впервые почувствовав белую зависть,
Я удивлялась: совсем не стеснялся!

С тех пор я учусь собирать в свою память
Моменты, что часто встречаются в песне.
Пока граммофон до утра мне играет
Твоё «Only you» в исполнении Пресли.

У меня нет сердца. Когда-то давно я обменял его на ржавый меч. И вообще Ваша болтовня меня сильно задерживает.

Я каждый день молю Бога о смерти, но он почему-то не спешит забирать мою душу. Видимо, она настолько черна, что для меня не осталось места даже в аду.

Ушёл. Мне некому теперь писать стихи.
Так пусть сгорят в веках, сгниют во мгле!
Листами можно все камины растопить,
Какие существуют на земле.

Он всё равно менял в них, что хотел:
И смысл фраз, и отношение к жизни.
Его гордыня к рифмам — не предел;
Слова любви он не желал в них слышать.

Но я живу, пока внимаю образ
Того, кого придумала сама.
Я помню всё: глаза, походку, голос.
Я помню тон прощального письма.

—Ты всегда так внимательно слушаешь?
—Всегда, но не всех. И я запомнил каждое твоё слово, вплоть до того, сколько ложек сахара ты кладёшь в кофе.

Я мечтаю засыпать с тобой. Но просыпаться я хочу одна.