Люди сметки и люди хватки
Победили людей ума —
Положили на обе лопатки,
Наложили сверху дерьма.

Люди сметки, люди смекалки
Точно знают, где что дают,
Фигли-мигли и елки-палки
За хорошее продают.

Люди хватки, люди сноровки
Знают, где что плохо лежит.
Ежедневно дают уроки,
Что нам делать и как нам жить.

А в книгах я последнюю страницу
Всегда любила больше всех других, —
Когда уже совсем неинтересны
Герой и героиня, и прошло
Так много лет, что никого не жалко,
И, кажется, сам автор
Уже начало повести забыл,
И даже «вечность поседела',
Как сказано в одной прекрасной книге.
Но вот сейчас, сейчас
Всё кончится, и автор снова будет
Бесповоротно одинок, а он
Ещё старается быть остроумным
Или язвит — прости его господь! —
… показать весь текст …

Зацепиться за что-нибудь в светлом потоке
вешних вод полоумных, хватать наугад
золотые соломинки — детские строки
и потопленный там же бумажный фрегат!
И — держаться во что б тебе это ни стало
за крючок обещанья, чей срок миновал,
за верёвочку веры, чьей помощи мало,
и за бант ваш пунцовый, сеньор Карнавал.

Как подумаешь — сколько волшебного хлама
есть у прожитой жизни!
Открыли мешок —
и смотрите-ка: вот вам от жалости — рама,
от любви — поводок, от тоски — ремешок,
… показать весь текст …

…Туманные проходят годы,
И вперемежку дышим мы
То затхлым воздухом свободы,
То вольным холодом тюрьмы…

Детство: молчание дома большого,
Страшной колдуньи оскаленный клык;
Детство: одно непонятное слово,
Милое слово «курлык».

Вдруг беспричинно в парадной столовой
Чопорной гостье покажешь язык
И задрожишь и заплачешь под слово,
Глупое слово «курлык».

Бедная Frulein в накидке лиловой,
Шею до боли стянувший башлык, —
Все воскресает под милое слово,
Детское слово «курлык».

Накопляла себя.
Каждый слог был сто раз проговорен.
Стыл строжайший чекан
на холодном лице серебра.
Вон монеты мои —
под кислотным дождём на подворье,
На собачьих задворках
монетного горе-двора…

В лицо морозу я гляжу один:
Он — никуда, я — ниоткуда,
И всё утюжится, плоится без морщин
Равнины дышащее чудо.

А солнце щурится в крахмальной нищете —
Его прищур спокоен и утешен…
Десятизначные леса — почти что те…
И снег хрустит в глазах, как чистый хлеб, безгрешен.

Снежную бабочку-однодневку
убиваю теплом щеки.
Что ты лепишь? — Памятник снегу
прошлогоднему. Снеговики
умирают, как правило, стоя.
Жизнь моя, бесстрашней старей,
ты же знаешь: любовь — шестое
чувство и остальных острей.

Мы жили в решающий год, завершающий год,
Какой-то еще, тоже ающий, тающий, прущий,
Всех опережающий, нас выводящий вперед
И к нам приближающий пышные райские кущи.
Как из парикмахерской, социализм развитой
К нам вышел однажды, да так, что его не узнали.
Потом мы привыкли, как водится, к формуле той,
Потом отменили ее или так, замотали.
Ведь есть же другие, французские, что ли, края,
Где битвы за качество нет и геройских надоев…
Интенсификация, о, дорогая моя,
Тебя с эффективностью путаю, смысл не усвоив.
То некомпетентность на всю обругают страну,
То приспособленчество, то, например, пустозвонство,
… показать весь текст …

Собака Павлова любила.
Собака знала, что всегда,
В конурке у него обильная
И интересная еда.

А Павлов не любил собаку,
Их у него на службе рать,
И бегать устаёшь по парку
Их для работы собирать.

И нас с тобой, дружок, не любят.
Наш взор печален, вид мохнат;
Мы всё кричим: Мы тоже люди!
И просим счастья и зарплат.
… показать весь текст …

— Знаком ли ты с Землей?
— Да вроде бы знаком.
— А чей тут дом стоит?
— Да вроде общий дом.
А может, это твой.
Внимательно смотри,
Ведь нет земли такой
В других концах Земли.

Вот крыша в доме том —
Ледовый океан,
Вот погреб в доме том —
Хакассии туман.
И дверь за облака,
… показать весь текст …

Утро вечера мудренее —
Но дряннее
И длиннее.
Утром вечера —
Словно не было,
И не спрашивать
больше «Где была?»
Я во сне была —
Там Вас не было.

Да не будет дано
умереть мне вдали от тебя,
в голубиных горах,
кривоногому мальчику вторя.
Да не будет дано
и тебе, облака торопя,
в темноте увидать
мои слёзы и жалкое горе.

Пусть меня отпоёт
хор воды и небес, и гранит
пусть обнимет меня,
пусть поглотит,
сей шаг вспоминая,
… показать весь текст …

Все доступные семечки лузгая,
равнодушна, глуха и слепа,
в парках жизни под легкую музыку
одинокая бродит толпа.

В две полоски судьба, в две полоски!
По пути от пеленок к кутье
Кто имеет на выход обноски,
Кто костюм от крутых кутюрье.

По синусоиде судьбы
Круты отливы и приливы.
Неверный шаг — и вы на дне,
Печаль полощете в вине…
Удачен ход — и вы счастливы,
Лазурный берег весь в оливах,
Бедро девицы белогривой
На синусоиде судьбы…
… показать весь текст …

Судьба ни при чем,
И беда ни при чем,
И тот ни при чем,
кто за левым плечом…

…Легкий вздох, душистый верес —
Все у Господа в горсти.
На Руси нельзя не верить,
Только выдохнешь: «Прости»…
…Эти северные лица,
Уходящее тепло.
На Руси легко молиться —
Только выжить тяжело…

Небо, словно нежная крапива,
так стрекает кожицу души…
Выйди на балкон с бутылкой пива,
никуда на свете не спеши.

Всё пройдёт. Потом пройдёт и это.
Понимаешь, навсегда пройдёт.
На ожоги сумрачного света
время выльет ядовитый йод.

Только и останется, что помнить —
свет касался, мятою дыша,
сердца, загрубевшего, что корни
дерева по имени «душа».

Вот названия: Вырица, Красницы, Слудицы,
Суйда, Гатчина, Верево, Тайцы, Пустошка.
Ах, и речка в кусты забежит — не заблудится,
Потому что блестит, словно чайная ложка.

Неужели названия кем-то придуманы,
Не приложены к этим местам изначально?
Как душа отозваться на них всеми струнами
Рада, есть в них свой смысл и какая-то тайна.

Не Афины, не Дельфы, но в тихой безвестности
Что-то важное эти поля и пригорки
Знают, улочки скромные, дачные местности, —
Мировая душа от них в полном восторге!

Жить среди книг —
хотя б и не читая,
лишь ощущать присутствие вблизи,
как близость леса
или близость моря, —
вот лучшее из одиночеств.
Потомственный квартиросъемщик,
в очередном своем чужом жилище
я первым делом расставляю их
на полках, на шкафах,
везде, где только можно,
прилежно протираю влажной тряпкой,
и, завершив привычный ритуал,
смотрю на них едва ль не вожделенно,
… показать весь текст …