Папиному другу повезло… Он попал не в Освенцим, а в Люббенау.
Его угощали шоколадом, по утрам давали молоко и вообще вполне сносно кормили. А что ещё нужно пятилетнему малышу для счастья? Ну подумаешь, мамы рядом нет, подумаешь, игрушки стали несбыточной мечтой. Зато он жив, почти здоров, и очень даже сыт. Правда, кровь зачем-то брали, но так это же мелочи… тьфу! Брали, значит, так надо… и не жалко ни капельки. А вдруг какому-нибудь важному немецкому солдату кровь никчёмного пятилетнего советского малыша жизнь спасла. И то польза. Только почему-то сил совсем не было, подташнивало, и голова кружилась. И ещё в глазах, когда резко вставал — звёздочки… звёздочки.
Папиному другу повезло… Он мог сгореть в пятилетнем возрасте в печах немецкого концлагеря, или же умереть в депортации от голода в уральской деревушке, но он умер в Ташкенте, в возрасте 48 лет, от сердечной недостаточности. Детей он иметь не мог, поэтому и помянуть его, кроме нас с вами, некому.
Звали его Иззет Кучалиев.

Шпилька — тот самый гвоздик, на котором может повеситься отвергнутый мужчина.
/zulnora/

Парадоксальность брака в том, что женщина старается найти в муже то, чего не видят в нём другие женщины, тогда как мужчина зачастую в упор не видит в жене того, что видят в ней другие мужчины.
/zulnora/

Жена для мужа должна быть ночью любовницей, утром — мамой, днём — чужой женщиной, а вечером — доченькой.
/zulnora/

Свобода слова плюс свобода нравов минус свобода совести даёт, в итоге, свободу словоблудия.
/zulnora/

Войну начинают живые, цену ей знают мертвые.
/zulnora/

Необычный был в Париже день —
По Парижу шествовала хрень.
Хрень всегда лизнуть пендосам рада,
Хрень та — политическое стадо.
…Чтоб напомнить стаду про волков,
Где-то рядышком бродил Лавров.
Только тот, кто вкус свободы знает,
Сможет стадо отличить от стаи.

zulnora