У нас есть непродажные блоггеры, но они стоят очень дорого.

Самое грустное в этом мире — это слёзы отчаяния у оптимиста.

Есть особый тип людей — судьбоборцы, антифаталисты. Они идут наперекор судьбе, фатуму. Они сами прокладывают себе дорогу, а не ждут, пока за них это сделает превратная судьба.

Нет такого счастья, которое бы не творилось за счёт несчастья другого.

Тонкий юмор — один из тех редких случаев, когда где тонко — там не рвётся.

У случайностей — своя закономерность.

Равнодушие задевает больше, чем придирки.

Вот говорят, «крепкая любовь», «крепкие чувства»… Слава богу, что я их не испытала.

В психологии есть парадоксальное понятие — «быть счастливым в своём несчастье». Как это по-русски!

У каждой случайности — высшая, непостижимая закономерность.

Фортуна одним улыбается, a другим — фартит.

Нигде так не проявляется свобода личности, как в стремлении быть порабощённым.

Кто-то должен быть первее первых.

— Я много о вас слышала.
— Ничего хорошего, я надеюсь.

Даже у ада есть свои герои.

Самое грустное в этом мире — это улыбка пессимиста.

Как ни парадоксально звучит, но ложь — это отличная тренировка памяти для профилактики склероза, ведь лжец вынужден помнить, кому, когда и как он соврал.

С некоторыми атеистами богу интереснее, чем с верующими.

«Последний негодяй» — на самом деле, первый в «рейтинге» негодяев.

Как можно, готовясь к войне, к ней… не готовиться?