у меня корабли один за другим на пристани,
бестолковые, но бесстрашные и большие.
это лето случилось с нами — такое чистое,
будто мы в прошлой жизни чем-то там согрешили,
и оно нам пришло как кара, как осознание,
как надкусанный плод, что таился в ветвях заранее.
и мы смотрим на небо распахнутыми глазами,
забывая про все недавние умирания.
это лето могло привидеться только в городе,
у которого сто имен, ну, а масок — более,
только с теми, кто опустошен и до боли голоден,
и истыкан словами, как острыми злыми кольями.
это лето бросает спасательный круг, торопится,
не ссылаясь на дело рук и на суеверия,
… показать весь текст …

Я не понимаю, что за погода на улице,
Не знаю, испытываю ли чувство голода,
То ли это просто проблемы с желудком,
То ли острое заражение крови холодом.
Этот город внезапно мной заминирован,
Я как в черной дыре в состоянии стазиса.
Нет разницы в том, спала ли я час, или
Ругалась опять в голове с голосами.
Выйти на улицу крайне опасно
Без страха быть взорванной воспоминанием,
Домой возвращаюсь только частями,
Другие застряли, там где была слишком счастлива.
Живу на искусственной вентиляции памяти.
Всё туже на шее затягиваю петлю,
… показать весь текст …

Когда я был маленький, один местный авторитет очень годно пояснил нам с пацанами за поворотники.
— Поворотниками не пользуются только петухи. Когда ты включаешь поворотник, ты говоришь остальным: мол, мужики, я сейчас поворачивать буду, пропустите, если не в падлу, или просто имейте в виду. А петух ни с кем первый заговорить не имеет право, вот и поворачивает молча, надеясь, что жопа цела останется.
Каждый раз вспоминаю — и сразу злость проходит.