одиночество — это внутри
засело,
заело,
заклинило.
говорит: «здравствуй»
такому же одиночеству,
а оно отвечает:
«здравствуй,
давай по имени,
без ненужного выканья
и без отчества».
одиночество — в горле,
в слове
звенит и плавится.
не все одиночества
видно на расстоянии —
иногда оно в битом стакане
щербато скалится.
кажется — человек,
на деле —
одно название.
одиночество — в мятых брюках
в петле спущенной,
в любом «и так сойдет»,
в каждом «кому есть дело».
одиночество лучше смерти.
конечно, лучше,
но иногда так тянет
к спасительному пределу.
одиночество — кружка чая
остывшего
на подоконнике
рядом с засохшей геранью,
конфетным фантиком.
люди, конечно, все —
будущие покойники.
одиночество хоронит заживо
быстро,
качественно.
одиночество — снаружи.
часы наручные не идут месяцы —
никто не против
опозданий и неприходов.
никто не злится,
не выговаривает,
не бесится.
никто не рад,
ни «с днем рождения»,
ни «с новым годом».
одиночество — залпом пить
книги,
журналы,
любое буквенное,
бумажное.
самому не писать,
потому что писать нечего.
одиночество в каждом «ладно»,
«ничего важного».
в любом
«мне есть чем заняться
этим субботним вечером».
одиночество скажет «здравствуй»
такому же. «давай по имени»,
«хочешь поесть
сейчас,
послезавтра,
позже?»
можем гулять,
клинья выбивать клиньями.
одиночество лечится быстро,
но очень сложно.