Оглянуться: лица не узнать,
только день крадется по краю
и ложится потом на тетрадь,
как осколок дождя и рая,
образ ночи и образ шальной
то ли бури, то ли любимой,
и становится день чужой,
и дождями часы хранимы.

День ложится на эту кровать,
закрывая руки и лица,
в сотый раз книгу жизни читать,
перейти в сотый раз границу,
улыбнуться и стать чужим,
… показать весь текст …

Кружится косматая вьюга
по темным и зыбким полям,
ночному кошмару подруга,
зыбучим и сонным пескам.
Кружится и воет надрывно
и бьется в окно в этот дом,
и ночь эта кажется длинной
и ждет нас за каждым углом.
Разбиться в мелодии вальса
о жесткий жестокий карниз
мечтает косматая дама.
Такой вот у дамы каприз.

Все смывают дожди,
только Солнце и свет
остаются лежать на асфальте.
Если хочешь иди,
но пути дальше нет,
держат небо озябшие пальцы.
Все приходит потом,
осознание бед
и желание просто понять.
А пока за дождем
и сомнением нет
ничего, только верить и ждать.

Старый дом, и жгут костры опять
в поле, где рассвет туманом дышит.
Звездный ветер можно собирать
ночью в руки (он шуршит по крыше).
Звездный сон в предутренней росе,
капельки дождя на старой вишне.
Ты прости, что позабыли все.
Это не нарочно, так уж вышло…

10.2007.

Бежали легко по карнизу
две капли в полуденный час,
я думал, что вас я увижу,
а вы и забыли про нас.
Две капли упали на землю
так быстро и даже смешно.
А дождь был наверное первым,
кто стукнул про это в окно.

Пробежать босиком по закату
и упасть в темный омут лицом,
в сумрак мягкий, ветрами измятый
и забытый за нашим крыльцом.
Согревать эти синие капли
звезд на небе в полуночный час,
месяц юный считать очень жарким,
льющим синее небо на нас.

А ночь ложится спать устало,
и закрываются глаза
под темным теплым одеялом,
когда уснуть еще нельзя,
и пропустить, как звезды гаснут,
как наполняется рассвет
каленым Солнцем в небе ясном,
и ночь дрожит, и боли нет.

Ты ведь только имя знакомое,
только шелест далеких волн,
только берег и место темное,
горизонт и небесный склон.

Только плеском ложишься на руки,
легким шелестом у реки,
там, где берег с обрыва падает
в золотые твои пески.

Пистолетом ткнули в висок,
отвели за забор, к другим.
Уронили потом в песок
и засыпали вместе с ним.
Отыграли свою зарю,
пролистали чужой журнал,
и теперь я огнем горю,
и в огне я душой пропал.
Соберут ли меня с земли,
и поднимут ли в свой черед.
Я не знаю, меня свели,
сбили просто небрежно в лет.
На пустой и сырой траве.
на границе ночи и дня
… показать весь текст …

Твоих волос касаться нежно
и замирать, и умирать
с тобою вместе, барсом снежным
по снегу на песке скучать.
И встать на ноги и не слышно
вдруг подойти, как тень скользя,
и быть охотником убитым
раз подойти к тебе нельзя.
Ползти, песок мешая с кровью,
едва касаясь ног твоих.
Ты это не звала любовью,
но я ведь барс для глаз чужих.
Могу я только так касаться
твоих волос и умирать,
… показать весь текст …

А дождь оказался несмелым
и спрятался за листвой,
но день разбудил неумело
и бродит теперь сам не свой.
Встречали его за оградой
и где-то за лесом прошел.
Он сам извиниться и рад бы,
что так неумело пошел…

Как рядом ночь и ты, как далеко,
твое тепло не достигает тела.
Дыханье ночи слышать так легко
в пустых садах разбитых неумело,
у берегов незасыпавших рек,
у тонких струй, спадающих с обрыва,
дыханье ночи — неупавший снег
и легкость нервного пугающего срыва,
и слов глухих, несказанных опять,
и рук чужих, заброшенных за плечи,
и только губы не умеют лгать,
когда горят разбуженные свечи.

Застывать нетронутой тенью
у скрипучих всю ночь дверей
и сидеть на последней ступеньке
на крыльце, только ночь темней.
В тишине не скрипят тротуары,
и калитка уже не видна,
в лунном свете гуляют пары
от крыльца и всю ночь до утра.
Двор плащами метут кавалеры,
рваным веером прячут лицо
дамы в этой ночи безмерной
и бездонной в тени костров.
И густое струится пламя
застывая витражным стеклом
… показать весь текст …

Прижаться к ночи, как к любимой,
еще не сказанной словами,
далекой, призрачной, забытой,
с такими нежными руками.
Прижаться к ночи, к изголовью
стихи сложить и сбросить мягко
весь день забот с такою болью
отдать в подарок ночи зябкой.
Упасть устало на колени
в траву, как в волосы густые,
и стать всего лишь тонкой тенью,
и говорить слова чужие.

И все, что осталось, лишь пламя свечи,
колеблемой ветром весенним.
Чуть плачет закат, прилетели грачи,
но свет растворяется тенью.
За мраморной крошкой,
чуть втоптанной в пыль,
едва пламенеет закатом,
свеча умирает, и темная быль
сказанием светлым распята.
Дрожит от мороза, от тонких икон
золою засыпанных лиц
чуть холодом веет, и ночь за окном
не знает надежд и границ.

Колодезной воды напиться и прижать
к себе остаток дня, расколотый закатом,
и старый тихий дом опять в ночи узнать,
скрипучих лестниц шум за сумраком измятым.
Прийти на дальний луг, упасть в траву лицом,
искать себя опять на поле старой встречи.
По берегу пройти и солнечным лучом
играть в последний раз и жечь святые свечи…

Закатный час разбил все рамки,
вне времени молчит и ждет,
когда рассвет погрузит в санки
метель и вьюги привезёт.
В осенний час почти заветный
ещё наступит час святой,
когда холодный, зимний, светлый
в осенний день придёт покой.

1.
Омут опасен и омут бездонно
в темное небо глядит.
В омуте темном сонное Солнце
ночь от огня хранит.
Сонные капли сонного лета
бьются о берег в тиши.
Только на острове тихо плачет
пламя речной души.

2.
Синяя ночь и синие брызги
синей Луны по воде,
в омуте тёмном дыхание слышно,
… показать весь текст …

В закате так прятаться чудно,
скрывать свои мысли и сны,
не думать о днях поминутно
и не нарушать тишины.
Считать тишину безголосой,
хранить ее вечный покой,
оставить бесшумную с носом
и жить у нее за спиной.
Скрываться от нежити душной,
рождать и сжигать миражи
и пить золоченую сущность
чуть пьяной от света души.

Так легко и слегка с надрывом,
подсекая и чуть скользя,
день хмельной с вороною гривой
бьёт копытом у алтаря.
Пробегают по небу тени,
и скользит снова в пальцах нож,
это только мессия тянет
душу трепетно в лунный ковш.
За закатом небесной ткани
чуть разорван месяц клинком,
день горячий и славный встанет
и скользнет коньком-горбунком.
Пронесут ли — не знают сами
ни копыта, ни стук подков.
… показать весь текст …