Радужными каплями росы
по холсту из паутинки
нарисуй мечту…
и в небо отпусти.

Уединение — под вуалью душа.
Одиночество — душа под замкОм,
без права доступа.

уединение — «подождите, переждите.»
одиночество — не беспокоить. —  «не входите»."

У каждого свой горизонт,
своя к нему палитра красок;
но для других невидим он,
да и не им судить плох он или прекрасен

К немногим опыт жизни приходит в мантии мудрости;
к иным — в обносках глупости.

Есть ценности духовные, есть материальные,
и между ними грань, межа:
как разница между ключами от квартиры и
ключами от миража.

когда душа на цыпочках пытается уйти
не окликай её: не надо, не зови.
А если оглянётся, —
то обязательно вернётся.

За окном,
мокрым снегом пропитанным
и пасмурно-унылым,
спешат прохожие,
заштрихованные серо-снежным пунктиром.

Обрести мир внутри себя возможно путём полной и безоговорочной капитуляции всех страхов и сомнений.
Невозможное — возможно.

Идёшь вдоль рельсов. вдоль дороги.
Летит корабль воздушный за тобою. И в сантиметре просвистел автобус
От виска. А белый парус — надут судьбою.
Не время и не место и мечтать. и умирать.
Иди, иди, переходя дорогу смело, Ты не сегодня улетишь в века.
На корабле — твой дом, там тихо всё и бело.
Летит, летит между мелодий и удач.
Парит, как шар безвременья сквозь годы.
Заблудших душ пристанище. Не плачь.
Оранжевые облака смогли изобразить его.
Вот видишь. Но прогрел трамвай
По улице не серой и не белой. По жизни,
А душа… от тела не отделена ещё.
Давай живи. Живи ещё давай.

Огранённое любовью сердце
лишь в оправе души находит своё место.

так хочется встряхнуться,
взбодриться,
встряхнуться,
да даже и обняться —
нее, — самоизоляция.

отпусти, расслабь ладони,
не натыкайся на шипы, —
взрастёт там незабудка
…не взыщи.

Коррозия страстей, рассыпчатость надежды…
Но всё у меня остаётся как прежде.
Вовсе не сбывается пророчество,
и, преклонив колени,
улыбка медленно перетекает в одиночество.

Нам не дотронуться до неба красоты,
мягкость «ватных» облаков рукой не ощущается.
Лишь радуга, пусть иногда, нисходит до земли;
да само небо, где-то там за горизонтом,
с землёй, так невзначай, любя соприкасается.

/Любуемся мы неба красотой, — там светлые души обрели долгожданный покой./

Я не хочу туда, где ночь. Лови, рука, рассвет.
Из камня воды льются прочь. мы живы? Да и нет.
Зачем сегодня в красоте крест чёрный прозиял?
И звёздам разом в высоте зачем предел настал?
Обиды нищий дух творит при каждодневном зле.
Ведь не поймать рукой рассвет в наинижайшем дне?

обязана вам сообщить, что ваше нечто не дошло до адрессата,
что в ящик моей души не постыдились вы, однако.
мой нрав не получал письма, он не был ранен словом пошлым, —
не вздрогнул, не сошёл с ума, не проклял всё, что было в прошлом.
и я прошу, — чего же боле, -
не прикасайтесь к моей доле

фотография в рамочке…
память… в «ободке»…
почти… инкрустированна.,
так сказать, невинна, —
но сколько Боли… сколько

В крике шёпот слышат души.
Но лишь те, что собственную тревогу
могут и слышать, и слушать.

чтоб сделать глупость лишь «Своею»,
уж надо б отточить, обточить уменье.
Но… кто ж признается в таком своём «творенье»,