Жить изо дня в день с ревностью в душе — дело совершенно безрадостное.
Как будто ходишь в обнимку с маленьким адом.

Люди выглядят счастливыми, каждый по-своему.Я не знаю, счастливы они на самом деле или просто выглядят такими.

Какое-то время я боролась за себя, строила свой мирок. И теперь всегда могу спрятаться в том мирке и хоть немного расслабиться. Одна. Как улитка в панцире. Но ведь мне потому и пришлось сооружать этот панцирь, что сама я — беззащитный слизняк. Да и для внешнего мира мой мирок совсем крошечный и ничтожный. Как хижина из картонных ящиков. Ветер дунул посильнее — все тут же и развалилось…

Мне совершенно необходимы эти час-полтора ежедневного бега: я могу помолчать и побыть наедине с самим собой — то есть соблюсти одно из важнейших правил психической гигиены.

А вообще любовь — такая абсолютно нелепая штука. Является ниоткуда, внезапно, и всё — попался. Может, это завтра случится, кто знает?

Как говорится, от здоровой уверенности до нездоровой самоуверенности —
один шаг.

Чему быть, того не миновать. А что случилось — того уже не изменишь.

У вина, которое пьёшь в одиночку, почти не бывает вкуса.

От себя ты не уйдешь никуда. Ты — это ты. Нужно только верить в себя. Иначе тебя унесет во внешний, чужой мир, и ты не найдешь дорогу обратно до конца жизни.

Глотнув зыбко дрожащего сентябрьского
воздуха, короткое лето растаяло, — а душа
все не хотела расставаться с его жалкими
остатками.

«Пинбол-1973»

Это естественно, влюбившись в кого-то, отдаваться этому целиком.
Я так считаю.
Это ведь тоже один из обликов душевности.

Ты знаешь, люди в большинстве своем к свободе не стремятся, а только думают, что стремятся. Вот это иллюзия. Если им дать настоящую свободу, они просто с ума сойдут.

Если ты в полной темноте, нужно просто сидеть спокойно, пока твои глаза не привыкнут к этой темноте.

— Тебе такое лучше не смотреть. Еще маленькая.
— Это на самом деле?
— Да, где-то далеко это происходит на самом деле. Но это не значит, что тебе необходимо смотреть все, что происходит на самом деле.

Ответственность начинается во сне. Мне эти слова запали в душу.

Время Года открывает дверь и выходит, — а через другую дверь заходит другое Время Года. Кто-то вскакивает, бежит к двери: эй, ты куда, я забыл тебе кое-что сказать! Но там никого. А в комнате уже другое Время Года — расселось на стуле, чиркает спичкой, закуривает. Ты что-то забыл сказать, — произносит оно. — Ну так говори мне, раз такое дело, я потом передам. — Да нет, не надо, ничего особенного… А кругом завывает ветер. Ничего особенного. Просто умерло еще одно время года…

…А не игра ли все это? Не участвуем ли мы в каком-то непонятном спектакле, где у каждого своя роль? И потому, даже лишившись чего-то очень важного, проживаем день за днем как прежде, без серьезных ошибок и промахов, лишь за счет техники и усвоенных ловких приемов.

Мы безмолвно общались в повисшей тишине. … Молчание, связывающее нас, заполняло собой все щели, все пустоты в наших душах.

конкретная цель упрощает жизнь

казалось, стоит чуть пошевелить мозгами, как весь мир поменяет ценности, время потечет по-другому… всё будет, как я захочу