Ничто так не мешает естественности, как желание казаться естественным

Порядочные люди уважают нас за наши достоинства,
а толпа — за благосклонность судьбы.

Люди безутешны, когда их обманывают враги или предают друзья, но они нередко испытывают удовольствие, когда обманывают или предают сами себя.

Мы часто клеймим чужие недостатки, но редко, оглядываясь на них, исправляем свои.

Ни один льстец не льстит так искусно,
как себялюбие.

«…человек бесхитростный, но увлеченный страстью, может убедить скорее, чем красноречивый, но равнодушный. »

Своекорыстие говорит на всех языках и разыгрывает любые роли — даже роль бескорыстия.

Мы часто жалуемся на друзей, чтобы заранее оправдать непостоянство нашей дружбы.

Какие бы похвалы нам ни расточали, мы не находим в них ничего для себя нового.

Не будь у нас недостатков, нам было бы не так приятно подмечать их у ближних.

Истинно мягкими могут быть только люди с твердым характером.

Если требуется большое искусство, чтобы вовремя высказаться, то немалое искусство состоит и в том, чтобы вовремя промолчать.

Горячность, которая с годами все возрастает, уже граничит с безрассудством.

Никаким притворством нельзя ни скрыть любовь там где она есть, ни высказать ее там где ее нет

Чаще всего тяготят окружающих те люди, которые считают, что они никому не могут быть в тягость.

Долговечность наших страстей не более зависит от нас, чем долговечность жизни.

Философия без труда берет верх над бедами минувшими и грядущими, но горести нынешние побеждают философию.

Ветер раздувает пламя, но и гасит его: так иногда одна страсть подавляет другую.

Счастье или несчастье человека в такой же степени зависят от его нрава, как и от судьбы.

Каждый может быть легко обманут тем, кого он любит.

Верный способ быть обманутым — это считать себя хитрее других.