—Я должен быть честным здесь, я не очень заинтересован в продаже записей людям, которые являются гомофобами. Мне не нужно одобрение людей, которые не одобряют меня.

—Я провел первую половину своей карьеры, обвиняясь в том, что я гей, когда у меня не было ничего похожего на гомосексуальные отношения. Так, что я провел свои годы взросления, когда мне говорили, что моя сексуальность была на самом деле, что было немного запутанным.

—Я человек, который любит людей, кто всегда легко ладит. Странно, что так много людей ненавидят меня.
Думаю, те, кто меня ненавидит, считают, что мне просто повезло. Девчонки без ума. Я опытный автор песен. Я не урод. Заработал много денег. И больше не нужно идти на компромиссы с моей музыкой, ни для кого. Кроме того, я до сих пор живу сексом, наркотиками и рок-н-роллом, от которых большинству в моем поколении пришлось отказаться. Я думаю, что многие гетеросексуальные мужчины моего поколения, особенно в газетной индустрии, обеспокоены. У меня нет детей, много денег, я могу говорить о политике, не будучи уволенным. Могу сказать, что хочу о своей сексуальности. У меня есть то, что они считают сексом вне брака, поэтому секс, наркотики и рок-н-ролл-это мое дело. Сам, я никогда никого не ненавидел. Я никогда не чувствовал ненависти. Я бы предпочел, чтобы вся ненависть в мире была направлена на меня, как это иногда кажется, чем хотя бы на один день испытать ненависть к другому человеку.

—Я помню, как парень из A&R вернул мне мою кассету «Careless Whisper.» На самом деле, он не вернул мне, он швырнул мне обратно. Он швырнул кассету через стол и сказал: «Ну, у тебя довольно хороший голос, но иди домой и напиши хит.»

—Я определенно никогда не думал, что пою как черный. Многие спрашивают меня, есть ли в моем роду афроамериканцы. Наверное, это потому, что я пою слишком эмоционально, я полностью отдаюсь музыке. И тут совсем неважно, какого цвета ваша кожа.

—Больше всего на свете я боюсь потерять способность создавать музыку.

—Я никогда не осознавал свою этническую принадлежность к грекам, не считая своей волосатости.

—Я не верю в Библию или религию, но думаю, что Армагеддон-это удачная догадка. Я действительно думаю, что это случится.

—О стены я бился всего несколько раз в жизни, когда умерла моя мамочка и когда умер мой друг Ансельмо. О стены бьешься, когда ничего сделать не можешь. В остальных случаях есть альтернатива. Песня «Move On» была именно об этом. Просто надо двигаться вперед.

—Пневмония меня почти добила. На уровне подсознания я был очень напуган, и, возможно, я никогда больше не буду чувствовать себя в полной безопасности.