Я помню, как водили в школе
Наш класс в театр на балет!
Как мы восторженно «пороли»
Всё то, чем был богат буфет!

И я признаюсь, что немножко
Я всё же помню тот балет,
Но лишь пирожное «картошка»
Мне снится много-много лет…

Семья, вытягивая репку,
В цепочку встав, а не в толкучку,
Друг друга так держали крепко,
Что разорвали нахер Жучку.

Отвергая нравственные нормы,
Входит в жизнь всё массовей и строже
Принцип: «Чем у дам прекрасней формы,
Тем их содержание дороже!»

Во сне сходил с ума я помаленьку,
Такие сны даются нелегко,
А снилось мне, что спорили за неньку
В дебатах Черномырдин и Кличко.

Всё разорив от фабрик до земли,
И прозябать заставив в унижении,
Нас в разных положениях ebli,
Теперь ebut в военном положении.

Сопротивляясь, но старея,
В себе я дурость пригасил
Не потому, что стал мудрее,
А чаще нет на это сил.

Мы были странные немножко!
Когда карманы были пУсты,
Легко могли мы на картошку
Поехать не из-за капусты!

Мужские грёзы льются через край,
Особенно у тех, кто связан узами,
То девочку им с персиками дай,
А то подай им женщину с арбузами.

Чтоб счастье не разрушить по кусочку,
И чтоб скандал не рос, как снежный ком,
Когда решишь катить на мужа бочку,
Кати её с французским коньяком.

Вот зрелых дам идёт орда:
Помада, ногти, тушь, ресницы…
А в наши давние года
Моложе были выпускницы!

Обидно мне, хоть я совсем не нюня,
И пусть на мне и возраста печать,
Но даже, сука, первого июня
Меня никто не хочет защищать!
))))

Весь мир — театр, это факт.
Актёры — взрослые и дети.
И я всё чаще жду антракт,
Чтоб коньячка попить в буфете.

У женщин, чьё коварство и сноровка
Мужчин приводит в ужас леденящий,
Должна у лона быть татуировка:
«Оставь надежду, всяк сюда входящий!»
)))

В СССР был просто караул,
И в «стол писал» поэт — писатель прыткий,
А в век свободы массы пишут в стул,
Причём, заметьте, в стул, довольно жидкий!

Весьма типичная картина,
Знакомы всем проблемы эти,
Когда вторая половина
С годами тянет на две трети.

Удастся ли этот порочный
И замкнутый круг разорвать?
Я жру, чтоб пахать сверхурочно,
Пашу, чтобы было, что жрать!
))

Жена и муж, сынок и дочка
У тёщи жили на квартире.
Дарил зять тёще три цветочка,
Но возложить мечтал четыре.
))))

Мы помним школ родные стены,
И строгий голос «Мариванны»,
А в школе жизни перемены
Довольно часто нежеланны…

Немало лет прошло с тех пор.
Я дружелюбен к немцам.
Но гены помнят Собибор,
Майданек и Освенцим…

В родную коммуналку как-то раз,
Когда соседи спать давно должны,
Вернулся я, впотьмах задев за таз,
Что с грохотом сорвался со стены.

Нарушил таз общественный покой,
Сумел всю коммуналку разбудить!
И весть о том, что я пришёл домой,
Был таз уполномочен заявить!