Душой очерствелый — живет для себя одного,
А полный любовью — для мира всего.

Как зубья пилы — чередою бегущие дни:
Со скрежетом жизнь перережут они.

Лишенный решимости — не человек, размазня.
Он мертв. Он подобье иссохшего пня.

Сверкает, как жемчуг, улыбка желанной — и схожа
С бамбуком ее золотистая кожа.

Отвергшим любовь нет цветенья. В душе их пустой
Все мертво, безжизненно, как сухостой.

Бескрайнее море — любовь предо мной разлита,
Но нет у меня ни ладьи, ни плота.

Телесную грязь без труда отмывают водой,
Но дух очищается правдой святой.

Любовь — и опора творящим благие дела,
И лучшая наша защита от зла.

Лишенный решимости — горько обижен судьбой:
Вовеки ему не гордиться собой.

Грудь с грудью влюбленным отрадно плотнее сомкнуть,
Чтоб даже и ветер не мог проскользнуть.