До скрежета зубов, до нервных тиков.
Беспомощна сейчас в своей тоске.
И зов умолк, не слышно крика.
И страх гнетет, что ты на волоске.
Застыло время пустотой звенящей,
Раздавлена ее тяжелым прессом.
Не верится, что стало настоящим
Что напророчила себе ты, «поэтесса».
С улыбкой грустной смотришь вновь на вирши,
В которых ты писала о любви.
Закрыть, убрать — теперь все это лишне,
Ведь в прошлом эти клятвы на крови.
Но отчего то снова взор внимает,
По строчкам разбирая боль и счастье.