Бокал, наполненный на треть лучами лунного апреля,
Согрел меня, и блики хмеля хрусталь заставили алеть.
Крошился лик луны, как мел, и реверанс упругой ветки
Над острым куполом беседки листвою молодой шумел.
Сад опустел. Лишь я один застыл в покоях бледной скуки,
И с высоты дарил мне звуки далёкий журавлиный клин.
О, как темна дней мёртвых топь… И ночь не тает на рассвете.
Бокал берёт ещё две трети, и единицей стала дробь,
И ветку клонит в менуэте.
Уносит время на погост календарей немые числа.
Над головой моей зависла змея, кусающая хвост —
Кольцо потерянного смысла.