Сгнил начисто канат причальный
и возле кнехта лёг трухой.
И ветер тихий и печальный
поёт не бурю, но покой.

И парус, некогда мятежный,
на рее тряпкою повис
и корчится, как шут манежный,
и норовит сорваться вниз.

И в трюме скисло от безделья
скучающей любви вино.
И капитан на каравелле
сменён на шкипера давно…

Трясущимися руками,
несколько виновато
потрогал почти что камень —
чёрный и ноздреватый.
По краю прошёлся взглядом,
выдохнул чуть устало
и той протянул, что рядом
с ним покуда лежала…
И ждущая жертву вьюга
взвыла злобно за рамой.
Он жизнь подарил подруге —
блокадных 120 граммов…

Ось земная как будто рычаг у весов,
на концах — две платформы для зла и добра.
И любой (даже если к тому не готов)
выбирает платформу для жизни… Пора

и тебе выбирать, мой мятущийся друг,
дом поступков своих, идеалов своих;
очертить интересов и принципов круг;
быть собою всегда, а не слепком с других.

Мир сегодня стоит на развилке пути:
справа — правда и свет, слева — чёрное зло.
Надо выбрать — куда ты стремишься идти!
А топтанье на месте — паденье в разлом…

…на старую потёртую клеёнку,
почти что «прикипевшую» к столу,
сквозь сито тюля падает внаклонку
мазок заката… на другом углу
от грязной сковородки полукружье
столь явно диссонирует с лучом,
что вновь в тоску вгоняет…(точно нужно
сменить клеёнку, метр теперь почём?)
…куплю, накрою стол, и запах терпкий
по кухне будет целый день бродить…
…покупкой этой проведу проверку —
насколько я уже смогла забыть,
что сковородку ставил ты упорно
не на подставку, а всегда на стол,
… показать весь текст …