Если любишь его — это чувство царапает горло, задыхаясь от смога и захлебнувшись дождем;
если любишь его, значит это предписано Богом: Петербургу — быть вечно, тебе — оставаться в нем.

Если любишь его, значит здесь ты уже не один навсегда увязаешь в асфальте и тонешь в Неве.
Потому, что любить его — это навеки зашить в груди имя лучшего города, созданного на Земле.

и пускай мы построили стену и вырыли ров; и в попытках забыться ночами любили других; и пускай между нами остались угли от костров; и как будто тату под глазами легли круги — мы однажды сойдемся, из разных придя миров, и сломаются стены… и, Господи, помоги.

и пускай между нами преградою шрамы и швы, в кровь искусаны губы, натянуты нервы и жилы; и пускай нам не выжечь из памяти этой весны; и я знаю, что все его фразы до боли фальшивы — мы однажды столкнемся и будем обречены, ибо, если он рядом, значит мы снова живы.

и пускай все твердят, что дороги приводят в Рим, мною выбранный путь непременно ведет к нему — пусть горит все огнем, и пускай мы дотла сгорим в тот безудержный миг, когда я его обниму.

Накипело в тебе, моя девочка, вот беда.
Ты измученный нерв, оголенные провода.
И не мне осуждать — это только твои рубежи —
позвони ему, если хочешь, да расскажи.

Расскажи ему как живешь, по каким законам,
по каким слоняешься барам/домам/притонам,
расскажи о том, что осталось вне этих строчек,
и какого черта звонишь посредине ночи —
расскажи ему, моя девочка, между прочим.

Расскажи ему правду как есть, поперек и вдоль —
как потеет, сжимая мобильник, твоя ладонь,
как боишься своих желаний, кривых зеркал,
… показать весь текст …