Иду босым — как лес зимой нагой травой нисходит к полю,
Иду к тебе, едва дыша поэзией короткой боли.
Едва душа скрипит дверьми уже стареющей фазенды,
А мы вот так всю жизнь идем — чужую грусть легко наследуя,
Затем, что лучше быть вдвоем, когда стихает море мира,
И осень глаз на Оскар неба святые тени номинирует.
Нам все же лучше быть вдвоем в такой прозрачной меланхолии,
Что даже рубище любви вдруг кажется побитым молью,
Побитым градом как посев,
Побитым бытом, как снарядом,
Таким измученным к годам — единственным для нас нарядом.