Отношения братьев и сестер больше всего зависят от отношений родителя к ребенку. Не от того, как родитель их мирит или не мирит, а оттого, какие у него у самого с ребенком отношения. Обычно, если ребенок достаточно наполнен отношениями с родителями, если у него по этой части хорошо, он доверяет родителям, он спокоен за эти отношения, то и ревность между братьями и сестрами гораздо меньше.

Если каждый ребенок чувствует, что он наполнен, что ему хватает, что его любят, то и делить им меньше, и ревность возникает меньше. И наоборот. Все, что было в отношениях с родителями проблемным, болезненным, какой-то дефицит общения, дефицит доверия, внимания или еще что-то, мгновенно проявляется. Вот, казалось бы, ничего не было, не было, не было, а потом ребенку 9−10 лет, рождается младший, и вдруг это все выстреливает. Как будто он начинает предъявлять все векселя за предыдущее время. Ему начинает все время казаться, что его обделяют, что ему не хватает, что младшего любят за его счет.

Если ребенок, как я уже говорила, наполнен, если он уверен, что его потребности будут учтены, если он уверен в отношениях с родителями, он не так склонен болезненно переносить конкуренцию за ресурс с братьями и сестрами, ему легче уступить, и он верит, что на всех всего хватит. Если ребенок уже по этой части на взводе, то, естественно, когда появляется конкурент (а брат или сестра — это всегда конкурент, потому что братья и сестры всегда делят комнату, игрушки, внимание родителей), то у него уже есть больная мозоль, и он начинает конкурировать очень ожесточенно.

Иногда постоянную конкуренцию, постоянные конфликты между братьями и сестрами очень легко вылечить, работая не непосредственно с их конфликтами, а подумав о том, как можно каждому из детей, особенно старшему обычно, дать большее чувство защищенности, большее чувство принятости, большее чувство уверенности, что с ним все хорошо, что его любят, что он важен, что его потребности важны. Иногда этого абсолютно достаточно, конфликты рассасываются сами собой, хотя вроде бы именно с этим никто ничего не делал.