Ухожу в себя… выключаю свет
И курю в темноте самокрутки из боли.
Мое тело тут, но меня в нем нет:
Говорю и смеюсь не имея воли.
Просто пустота… просто темнота,
Надколовшийся мир, неуемная скука
Вроде имя мое, но зовешь и не та-
Отзывается, воя, побитая сука…
Ухожу… во мне эхом глухим зазвучат,
Отражаясь от холода, жаркие речи.
Ты, наверное, в этом не виноват,
Но меня твое слово не манит,
Не лечит…

Никто никому ничем не обязан,
А я и не жду…
Ставлю ромашку в сухую вазу
И лепестки жгу.
Любит-не любит… В мои-то годы
Такая чушь?
Глаза и рассудок, часы работы,
Холодный душ…
Синие простыни, губы на кожу,
Руку на пульс…
Никто никому ничего не должен
И это- плюс.

Никто не придёт ни в полночь, ни на рассвете, ни летом палящим, ни в пляшущий зимний лёд. И ты успокоишься — дом, подработка, дети…

Никто не придёт.

Ни стука в окно (это ветер, всего лишь ветер), часы не изменят свой мерный привычный счёт. Ты вырос давно и, наверно, уже заметил —

никто не придёт.

Ни магии слов, ни ритмичных гортанных песен, ни призрачных крыльев, срывающих дух в полёт. Мир холоден, сер и до боли сердечной пресен.

Никто не придёт.

Любимые книги срезались с дрожащим мясом, на алые раны ложился рассудка лёд. Диагноз поставлен, логичен, предельно ясен —
… показать весь текст …