Мы так долго были одинаковыми, что понимали друг друга с полуслова, с полунамека. Но мы захотели быть разными, чтобы каждый — личность и сам себе хозяин, чтобы было много мнений и не было авторитетов. И теперь мы говорим каждый о своем, но не находим понимания, как в пустоту. А если кто-то и понимает, то каждый по-своему.