ЖДАЛА?
Декабрьский вечер становился все прохладнее. Озеро в старом парке затянуло тонюсеньким льдом. Но рыбаки и на нем умудрялись высиживать рыбу. Шел снег. Пушистые хлопья мягко и волшебно одевали город в свадебный наряд. Лика смотрела на снежинки и пытала представить ЕГО. Кирилл. Ее и не ее. Сколько раз они расставались и, пытаясь начать заново, снова убегали друг от друга. Такие разные и такие похожие: колючие, взрывные, странные. Он не верил ей. Ревновал. А она никогда и ничего не доказывала. Не хотела.
— Лик, да будь ты умнее этого зарвавшегося гуся! — говорила ей подруга. — Ну, молчит, а ты скажи. Грустит и дуется, а ты засмейся!
— Нет! — отрезала Лика.- Нашелся мне король! — и, сверкнув зелеными глазами кошки, поднимала вверх руку.
«Точно, как пантера — подумала Верка. — Намучаются еще друг с дружкой — бараны и есть».
После очередной ссоры Кирилла неожиданно забрали в армию (неожиданно-не то слово, но факт фактом). Лика не пришла ни на проводы, ни на последнее свидание в тот самый парк. Гордость — птица когтистая. Он смотрел во всех глаза, ища среди шумной толпы (Новый год все-таки) любимое сиреневое пальто и смешную шапку с помпоном. Но ее норов-крутой и неподдающийся — не позволял переступить через обиду и самое себя.
Где ты, мое негаданное счастье?
Растает снег и будет вновь весна,
Среди обид, потерь и разногласья
Я жду тебя.
В который раз бросаешь трубку зря.
В душе обида кончится-я верю.
Растает снег и будет вновь весна
Под окнами твоими и под дверью…
Год в армии пролетел незаметно. Для всех, но не для них. Кирилл стал мужественнее и терпимее. И безумно скучал по своей Лике. Писать не имело смысла. Она б не ответила. Да и другого, скорее всего, нашла. Она красивая. Сильная. Смелая. Зачем он ей? Два самурая не смогут быть вместе. Но ночами он тосковал. И если б он был львом, скребся об пол, рыча и терзая себя. Он написал ей песню. Узнают друзья — засмеют. Нате — Кирюха стал лириком. Ааааа- все равно! Как говорится, попробуйте-ка влюбиться. А потом он смирился с молчанием. Ее тишиной. И стал… Нет. Не забывать. Меньше помнить что ли.
Снег шел медленнее и медленнее. Лика, обернувшись толстым шарфом, сидела в беседке. Старый парк оделся в зимнее. Руки ее дрожали, впрочем, как и душа. Он придет, придет, придёт! И я буду просить прощения сильно и страстно.
— Привет! — раздался знакомый до боли голос.
Она обернулась. Господи! Какой же он родной. Красивый, статный и уже, наверное, не мой.
— Привет, Кирюша! С возвращением! Ты возмужал — голос ее не слушался и срывался на плач.
Он подошел близко, близко. Увидев бездонную глубину его голубых глаз, она улыбнулась.
— А ты стала еще очаровательнее, Лика! — он взял ее за руки — Озябла?
— Вот еще! Нисколько! — фыркнула пантера.- Я скоро домой. Жду гостя.
Снова она за старое. Ну ладно. Значит не Судьба.
— Хорошо.- Спокойно ответил Кирилл. — Тогда с наступающим тебя и всех благ. До встречи!
- И это все?- оторопела было Лика.
-Да. А что ты хотела? Бегать за тобой я больше не стану. Хватит.
Кирилл развернулся и твердой походкой зашагал к выходу из парка.
— Стой! — Лика догнала его.
-Да? — Кирилл замер
— Кирилл, прости. За все прости меня. Я так скучала весь этот год. Что со мной было, не передать словами. Мир упал на колени. Солнце не то. Люди, окна, дома, даже весна…
Не веря своим ушам, он закрыл ей рот поцелуем.
В ее глазах блестели слезы.
-Ждала?
И из сумки Лика достала ровно двенадцать писем, перевязанных тонкой ленточкой.
Ждала ли я?
И как тебя ждала?
Тогда спроси у сумрачных дождей.
Я за тебя б полмира отдала.
В слезах моих не счесть седых ночей.
Звала тебя и тикали часы,
Отсчитывая боль от расставанья.
Дороже для меня на свете — ты.
К тебе моя любовь, мое желанье.
Прочти все строки — в них печаль и боль,
Моя тоска и все воспоминанья.
Люблю тебя, мой преданный король,
К тебе моя любовь, мое желанье.
Ольга Тиманова, Нижний Новгород