Все слишком быстро, почти мгновенно… резко, как лезвием вдоль по венам. Больно, сильней, чем виском об стену. Хочешь — ползи, если хватит сил.
Господи, ты натворил на славу, создал безделицу для забавы, высыпал в душу и лед и лаву, с пылью и патокой замесил. Сделал девчонку — ну, так, для скуки, споро приделал ей ноги-руки, вышвырнул — дескать, учи науки, а надоест — возвращайся в храм. Я и скользнула с его окошка, спрыгнула наземь пятнистой кошкой, пару шагов — и уже под ножкой тропка, ведущая по мирам…
Облако. Дерево. Ветка. Камень. Пруд, отороченный тростниками. Вязну у берега каблучками в мокром замусоренном песке.
Брюки испачкались. Ладно, мелочь! Холодно как-то: не в то оделась, но обжигает шальная смелость — мысли помчались, уйдя в пике…
Да ну какие теперь молитвы! Солнце по небу, как мед, разлито, и на весенней земной палитре желтый с зеленым переплелись!..
Красила губы дразняще-алым, жизнь представляла огромным балом…
Мне все казалось, что я летала, но улетела — куда-то вниз…
…Чашка вчерашнего винегрета. Дым незатушенной сигареты, в пепле — подтаявшие конфеты. Песни — перевранные, не в такт… Скатерть, прожженная под бутылью… мысли над рюмками:"Выпью?.. Вылью?.."
…Я подарила кому-то крылья, кажется, спьяну, за просто так…
Дальше — обрывками, крайне смутно, помнится — ночь протекала в утро струйками знобкого перламутра, каплями слез из усталых глаз…
Позже, уже осознав бескрылость, я, как умела, Ему молилась — что же мне делать, скажи на милость…
Только ответа не дождалась.
Мне бы исправиться!
Нет, едва ли… На небесах от таких устали.
Кутаюсь в серость домашней шали.
Пульс лихорадочно учащен…
Эй, наверху… ну хоть кто-то слышит?
Дождь барабанит по гулкой крыше.
Ветер — то громче, то снова тише…
Бог… ты же слепишь меня еще?..