иди по кромке осторожно,
канатоходка, не сорвись!
как все счастливые похожи
лицом
на пройденную жизнь,
где в белое и голубое
раскрашен заоконный край —
день, переполненный любовью,
неси!
смотри не расплескай…

***
…а и глянет, так недоверчиво,
просочится слеза сквозь ресницы,
мягко стелет чужая женщина —
жёстко спится:

к ночи косы распустит чёрные,
и сама-то себе не рада,
но горит в темноте плечо её,
как лампада…

***
твою печаль шагами мерила,
безмолвием ночей беззвёздных:
как ты живёшь там, мой потерянный
в трёх соснах?

и хочется к тебе, и колется,
и тишина стоит такая!
и только в поле колокольчики
не умолкают…

***
цвели каштаны, молодость цвела,
она его любила, как могла —
она могла взахлёб и через край,
а он решил, что это всё игра,

он ей не верил, размышлял пространно:
когда-то где-то отцвели каштаны…

***
когда ещё увидимся, мой Свет!
ты говорил, что счастья в жизни нет,
ты говорил, не веря в это сам,
и застывали стрелки на часах,
сменялись зимы, люди, города,
и выкипала в чайнике вода,
черствела хлеба чёрного краюха,
протяжное ку-ку касалось слуха:

кукушка билась и рвалась из пут —
всё норовила обмануть судьбу…