Послушай, все здесь светло и просто, будто четыре и дважды два. Я ведь обычна, не вышла ростом, но продолжаю играть в слова. Жизнь не делю на «прошло» и «стало», прошлого в памяти больше нет. Смысла не вижу копаться в старом, в бывшем моем, назовем — «в белье». Черные списки дымятся с Искрой теми, кто больше не будет мне ни человеком -открытой_книжкой, он вновь вернется к своей семье. Липовой дружбы, поддержки лгущей выгоды ради я не хочу. Путь открывается под идущим. Им же на плаху и к палачу. Я открываю глаза все шире, год открывает людей иных. Столько больного творится в мире, что, говорят, уже нет больных. То, что прошло, не тревожит душу, бьется лишь то, что кричит в груди. Мне в их объятиях было душно, и за побоями нет любви. Переведу синяки на теле в татуировки живых страниц. Принц на словах и болтун на деле сдвинет мой список на строчку вниз. Я поменяю свой сотый город. Знаю, где ждут, где не будут врать. В пулях любви -отсыревший порох. Значит, я пули не буду брать. Судьбы чужие в руках — игрушка. Я берегла, как обычно, всех. Чья-то опора, кому — подушка, шут для другого, кто хочет смех. Прошлого больше не будет. Правда. То, что случалось, срослось в сейчас. Не кровоточат былые раны, все потому что не будет «нас». Тот, кто умеет хоть что-то видеть, молится Богу о слепоте. Вот посмотреть бы у Бога видик, чтоб среди близких узнать не тех. Чтобы потом не реветь от боли и от обиды не рвать себя. Я потерялась в любовном поле, где каждый третий уже змея. Как хорошо, что среди блокады и осаждений не тех людей, есть те крупицы, кому мы рады, с кем бы бок о бок хоть каждый день. Как хорошо, что звонишь под утро и говоришь «Приезжай. Я труп». И приезжают, и это круто, и это больше чем просто друг. Вот потому и не будет прошлых лет и людей — я забыла всех. Меч убираю обратно в ножны и продолжаю свой путь к мечте.