Он не станет мне ни врагом, ни братом. Так зачем писать для него трактаты,
заклиная рифмой и кроя матом, препарировать мозг на бис?!
Говоришь — отстань, уходи, не надо, а сама горишь и ложишься рядом;
он пропитан приторным жгучим ядом — ни одна не смогла спастись.
Если пульс колотит у самых пяток, значит, встреча вряд ли прокатит гладко.
Я больная взбалмошная фанатка, вроде преданного пажа.
Эта сила рук, эта злая хватка… поцелует дерзко, обманет сладко
— мол, давай с тобой поиграем в прятки да на острие у ножа.
Этот взгляд и запах, что башню сносит — я подсела так, что уже не бросить.
Если снова наши сойдутся оси, мне не выдохнуть «отпусти».
Я — щенок, лишённый последней кости. Во мне столько страсти и столько злости,
что не дай те боже заехать в гости или улицу перейти.
Это боль в пропорции с глупым счастьем — хочешь то обнять, то порвать на части.
Только он к стихам моим безучастен, у него же иммунитет.
Улыбнётся нежно, обнимет властно — и плевать, что в сердце ножом бесстрастно.
Я приеду скоро, отвечу «здравствуй»…Дай мне, господи, сдать билет.