Любой, кто был почти что на мели,
в ком сила притяжения земли
боролась с тягой бросить монолит
земного, чтоб сменить его небесным,
теперь, как шторы, распахнул апрель,
забыв про осторожность и запрет
так пламенно и тщательно гореть,
чтоб искрами призвать весенних бесов.
И звук выходит сиплым и глухим,
пока мы превращаемся в стихи
и кашляем в кулак в конце строки,
стесняясь, что выходим откровенней,
чем собирались выйти. Это в нас
растет такая смелая весна,
что и в глазах, и в голосе ясна —
настолько и свободна, и мгновенна.
Теперь мы есть друг в друге и вовне.
Пускаем дым волнами по весне,
и там, где тает прошлогодний снег,
асфальт выходит полосою взлетной.
И вот земля уходит из-под ног,
и мы летим, ведь так заведено
у двух пилотов, верящих в одно —
что счастье — миг, причем бесповоротный.
И если все тобою решено,
то стань моим. Лети навстречу. Вот я.