Только вдуматься на секунду - тот, кто ЭТО написал, внутренне готов умереть в любой момент. Легко и просто, потому что война. Любые рассуждения о силе духа меркнут и сильно бледнеют в сравнении с ЭТИМ:
Ты дончанин, если:
1. Каждый раз просыпаешься утром с чувством приятного удивления — а ведь ты жив!
2. Лайки и комментарии от донецких друзей в соцсетях для тебя — это, прежде всего, знак, что они тоже живы.
3. Одеваясь, перед тем как выйти в люди, невольно думаешь не только о том, как будешь выглядеть на улице или на работе, но и когда, не дай Бог, попадешь в больницу или морг. Старое белье и прохудившиеся носочки — ваше место в мусорнике!
4. Обязательно берёшь с собой паспорт. В лучшем случае будет, что предъявить патрулю, в худшем — это существенно упростит и ускорит опознание останков.
5. Перед выходом из дома стараешься не ссориться ни с кем из домашних. Ведь, возможно, вы видите друг друга в последний раз.
6. Двигаясь по улице или стоя на остановке, ты автоматически постоянно сканируешь пространство на предмет удобных впадин в асфальте, канав и парапетов — мест, где можно успеть укрыться, если неожиданно начнётся обстрел.
7. В общественном транспорте стараешься сесть ближе к проходу, чтобы упасть на пол, когда начнется обстрел. Если успеешь, конечно.
8. Цепляешься взглядом проезжающие за машины — от «Москвича-пирожка» до «Урала» и ободранного мусоровоза. Там могут быть диверсанты и миномёт. И пофиг, что точно не угадаешь, где они на этот раз…
9. Чувствуешь нарастающую тревогу, когда в округе внезапно наступает тишина и не слышно обстрелов. Это традиционное затишье перед бурей и большой кровью.
10. Крутишь пальцем у виска или впадаешь в бешенство, когда кто-то радостно говорит про очередные «мирные переговоры». На них уповают наивные или иезуиты. Ты-то знаешь, что «перемирие» — это для кого-то всего лишь возможность безнаказанно уничтожать мирных жителей, не опасаясь ответки. В том числе, и тебя.
11. Искренне не можешь понять, почему начались невиданной силы и дальности артобстрелы ВСЕГО города, если аэропорт наш, а пригородов вроде как не сдавали?!
12. Хорошо знаешь, что у тебя в «тревожном чемоданчике» и где и что, рассортированное, лежит в шкафу. Бак в машине всегда полон.
13. Имеешь «своё кладбище»: там знакомые, друзья, виртуальные френды, родные погибшие при обстрелах или сердечных приступов. Оно неминуемо прирастает.
14. Помирился с родственниками, неожиданно протянувшими руку помощи, или обнаружил, что с приходом войны те, кого ты считал родными, от тебя отвернулись. Поразился, какое количество друзей превратились в зомби, став жертвами пропаганды, и уже даже свыкся с этим.
15. Хочешь дать затрещину тому иногороднему (не сильно-то знакомому и по той жизни), который, затаив дыхание, и сидя в пока ещё мирном городке, в предвкушении вопрошает в трубку (или пишет сообщение): «Ну как у вас? Бомбят?» Или, типа, беззаботно заезжает издалека: «Как дела?»
16. В лучшем случае — не отвечаешь, в худшем — посылаешь про себя, когда кто-то из недонбассских додумывается задать вопрос: «А почему ты не уехал?» «А зачем ты вернулся в Донецк? Там же стреляяяяяют!»
17. Пытаешься взять себя в руки, когда, на первый взгляд, вменяемые люди удивленно или возмущенно спрашивают: «А у вас там что, машины по улицам ездят?!», «Как?! Работают кафе и спортклубы?!», «У вас там даже торты и вино продают?!», «Так вы что, еще и вещи в магазинах покупаете?!» «А ты что, вообще того, ты на работу ездишь? А зачем?!»
18. С удовольствием по утрам скачешь на работу. Потому что веришь — война пройдет, а любимая работа останется. Ты обожаешь её, как никогда. И это даже не связано с деньгами.
19. Научился экономить и с удивлением осознал, сколько ненужного покупал раньше. Но деньги вообще потеряли свою былую ценность. От внезапного попадания снаряда одинаково сгорают и «Жигули» и «Лендкрузер» со всеми, кто внутри. Как выяснилось, индульгенцию у Судьбы нельзя купить.
20. Не торопишься на распродаже отхватить технику или мебель твоей мечты, даже за бесценок. Вдруг придется переезжать — и все оставить. Или же залётная «градина» наведается к тебе в дом.
21. Поделишься последними деньжатами из кармана с калекой-попрошайкой, незнакомой беспризорной бабулей, купишь на них сардельку запуганной лохматой дворняжке или вляпаешься по своей инициативе ещё в какую-то благотворительность. Даже если в мирное время ты никогда не был замечен в мелкобытовом меценатстве.
22. Последние двадцать гривен решительно спустишь на шоколадку — потому что вдруг так захотелось. Зачем отказывать себе в невинном удовольствии, если не угадаешь, что будет через минуту?
23. Вечером присматриваешься, сколько окошек горит в окрестных домах. Радуешься, когда кажется, что их стало больше. Огорчаешься, когда света меньше и утешаешь себя, что жильцы просто пошли в комнаты на другой стороне
24. Потерял вкус к фильмам ужасов. Они кажутся тупыми, притянутыми за уши и не страшными. Никакого сравнения с тем, что тут у нас, в реальности!
25. Усмехаешься, когда назначаешь встречу на следующую неделю. Это ж ещё нужно дожить! Тайм-менеджменты, долгосрочные планирования, глобальные жизненные цели… Хочешь рассмешить дончанина? Расскажи об этом ему!
26. Выучился, глядя в глаза, уверенно и беззаботно утешать родителей-детей-знакомых: «Всё будет хорошо! У меня есть сведения, что вот-вот! Мы победим, я знаю, иного не дано!» Минутные слезы злости, бессилия и отчаяния ты вытираешь, уже спрятавшись в ванной, или, выйдя на улицу.
27. Ложась спать далеко за полночь, затыкаешь уши, чтобы не мешали бесконечные звуки залпов и прилётов. Говоришь: «Да ну и х… р с ним! Лишь бы прицельно прилетело и не мучиться, если чо». И отключаешься до утра.
28. Искренне жалеешь тех хороших людей, кто вынужден был уехать и тоскует по Донецку. Потому что точно знаешь — тебе-то все равно лучше, чем им. Потому что ты сделал свой выбор, потому что твое сердце бьётся в унисон с твоим любимым городом, лучшим городом на этой планете. Нет душераздирающей тоски, которая страшнее градов и мин. И ты чувствуешь — осталось еще немного потерпеть. Потому что ты все равно веришь, что Победа будет наша! И ради этого стоит жить!