Вокзал видел больше искренних поцелуев, чем ЗАГС.
А стены больницы, возможно, слышали больше искренних молитв, чем церковь.

без лишней харизмы и консерватизма, приди ко мне слышишь, love me… ты не все, что мне нужно в этой жизни, ты не самое важное… так, воздух словно… я сегодня в постели одна проснулась, и пока набирала номер, чуть не задохнулась… ну почему именно ты так важен… ты, как всегда, улыбаешься — «не знаю даже» а сейчас такой дождик идет мерзкий-мерзкий… а мне все равно, что, когда я с тобой вместе. и я слышу, как ты за спиной стоишь — читаешь и улыбаешься. ты же знаешь, малыш, как мне нравишься…

она же у тебя глупая совсем. скучная и не веселая. пресная. ты водишься с ней… скажи мне, зачем? и еще, наверное, посвящаешь песни? а помнишь — у нас с тобой — было так хорошо, мы смеялись, и горя не знали, как дети… а с ней тебе совсем не смешно, и она совсем, понимаешь, не ест конфеты… и еще. она толстая, ну куда ты смотрел? грубиянка еще, и бревно, наверно, в постели… неужели ты уже так постарел? неужели тебе веселая жизнь надоела? не умеет готовить вкуснятины, что ты любишь, не поет в ванной, и не танцует голая… а с каким лицом ты ее целуешь? у тебя, наверно, плечо немеет, когда она кладет голову…
это грубо все, ну конечно, знаю я… мелко, пошло, да как захочешь… ну любая другая, я понимаю, но чтоб ОНА… да только в страшном сне жуткой ночью… только вот, ничего не изменишь уж. у вас там любовь, вроде как, страсти… вроде бы она собралась за тебя замуж… да хоть с кем, главное — будь счастлив…