Капал дождь и я шла подальше от того места, где происходило нечто увиденное мной. Я не ощущала не боли, ни тревоги, не страха, не горести… я не чувствовала абсолютно ничего. Я шла и шла, пытаясь забыть то что увидела, может что-то подобное я и ожидала увидеть и была готова, чтобы потом тихо уйти и не вспоминать его. Но кто ж знал что так случиться?! Мне хотелось плакать. И я заплакала. До пешехода оставалось каких то пять-шесть шагов, но я решительно не стала до него доходить. Смысл не в том что я так хотела броситься под колеса первой встречной машины и умереть, а в том, что так просто легче… да и машин к тому же нет… по крайней мере мне так казалось…
Меня сбило легковушкой. Перед глазами мелькали серые круги, виски заныли и я потеряла сознание… слава тебе Господи, еще не умерла…
В приподнятом настроении Кирилл пришел в школу и, сияя словно медный пятак, задал столь любимый ему вопрос моим одноклассницам:
— А где моя Катька?
— А ее нет. Она в больнице, ее вчера машина сбила. Кажется насмерть. — был получен ему ответ.
Улыбка слезла с его губ. Он метнулся к выходу. Не знаю сколько и кого он ловил на дороге, но его появление в больнице было эффектным. Пока я слушала моим соседок по палате, в мою голову ворвался до боли знакомый голос. Точнее крик. Тот крик, от которого меня или затошнило, или от нежности подпрыгнуло сердце… я не знаю… Я повернула голову к руке с капельницей и уставилась в потолок… Три. Два. Один…
Наверно с такого пинка можно и дверь сломать. Хотя кто его знает. Явно не замечая что и как делает, Кирилл бросил почтальонку на пол (хоть она ему и не мешала) и, метнувшись ко мне, сел на колени. Бледный испуганный Кира. Таким я любила его видеть… Сейчас мне так хотелось прижать его к себе, к своему сердцу, прикоснуться к кончику его проколотого языка, к губам и сказать: «Кирюш, я в порядке, все замечательно», но я не стала этого делать. Не потому что я гордая, и не потому что в вене у меня игла от капельницы. Боль со вчерашнего вечера все еще не уходила. И заглушить бы ее не смогло ни самое острое лезвие, ни самый высокий небоскреб и ни самая большая машина…
— Зачем ты здесь, Кира? — устало спросила я, смотря в его блекло-зеленые глаза.
— А ты не хочешь меня видеть? — Он опустил взгляд в пол. Мои соседки притихли и не сводили в нас завороженных глаз.
— После того, что было вчера, наверное нет…
— Это была минутная слабость.
— Хм… — Я повернула к нему свою голову. — А почему не я твоя минутная слабость? Что, стыдно себе признаться что у тебя есть девушка и для других ты не своден, чтобы она перед тобой не сделала? Если ты так думаешь, то лучше уходи… в таком случае нам лучше расстаться сейчас чтобы, никто из нас не страдал.
— Но я буду страдать без тебя — сказал он твердо. И это удивило меня. Обычно со мной он вел себя, как ребенок. Я сама становилась ребенком в его руках…
— Заглуши страдания минутной слабостью — тихо сказала я.
— Я не уйду. — Кирилл сел на пол. — Если хочешь чтобы мы расстались — пусть мы расстанемся, но я не уйду. Я буду рядом с тобой. И не потому что, хочу вернуть отношения, а потому что чтобы я хочу быть рядом и всегда буду следить за твоим спокойствием…
Что ж ты делаешь Кирилл?! Ты заставляешь меня любить тебя, но что еще хуже, что я поддаюсь тебе и сама себя заставляю любить тебя. И не могу просто так с тобой расстаться. И тоже хочу быть с тобой…
— Так… все да? — вдруг спросил он — Мы расстаемся?
Я посмотрела в его глаза. Поцелуй меня, Кир, поцелуй… ты же знаешь, и умеешь читать мои глаза…
…И он сделал это!!! Он помнит, любит!
Его шелковые губы ласкали меня, Его прохладная сережка пирсинга все чаще прикасалась к моему языку… Кто-то из девчонок смотрел и улыбался…