И кто же решил, расскажи мне Боже,
Случиться заучкой до красных обложек,
Но слыть не святошею с мраморной кожей
И взглядом лукавого крестного тца.
Чей замысел, чья неразумная данность
В едино слепить бесталантность и наглость,
Заставить писать сто листов диссертаций,
Но не отучить от дурного словца.
Так сложно, пойми, выполнять столько вводных
Тупых и научных, классических, модных,
Сто уз разорву, но останусь свободной
От этих разительно сложных идей.
Ну чья это прихоть, любить и смеяться,
Морщинами крыть и гладью на пяльцах
Меня вышивать, а после пытаться
На веру вручить мне с десяток ролей.
Ну кто же так смог, покажи и помилуй,
Чтобы всё по плечу и безволье и сила,
Запястья хрупки и проволкой жила,
Трусы в кружевах или запанки на рукаве.
Смеялся выходит? Ну, что же, браво!
У меня как ни ложь, то во имя правды,
Ни солнце, то к вечеру чаще саван,
Чем радостней взгляд, тем сердце с чего-то мертвей…