… солнце, птицы, листопад,
прикоснулось бабье лето,
чудом, музыкой чреват
этот час тоски и света,
только сердцу своему
верь до крайнего мгновенья,
только эту кутерьму
разгадай как откровенье,
слушай, трогай, вдаль смотри,
принимая, понимая,
и молитву сотвори,
и шагни с земного края.

* * *
Заявился не ветер, а яростный шквал.
Понеслись, замелькали осенние краски.
Это не листопад, это листообвал -
без скольжения, тайны, парения, ласки.
Пять минут — и покой, и конец красоте.
Красно — жёлтые краски на землю сбежали.
И — ещё не привыкнув к своей наготе —
чёрно — серые ветки деревьев дрожали.
Но наивной печали ребяческой нет.
Всё естественно и объяснимо.
Бабье лето щелчком, словно в комнате свет,
ветер выключил в сквере любимом.

* * *
. каждый день убывает луна,
что луна? — и надежды, и силы.
Кое-что ещё остро и мило,
но всё чаще нужна тишина.
Озирая сосновую местность,
птиц приветствуешь легким кивком
и глотаешь, что в горле комком —
не молчание, а бессловесность.
Как положено, Боже ты мой —
листья падают неторопливо,
осязание точки отрыва,
полуправда юдоли земной.